Однопроцентное усиление (1%-ое усиление)

Возможно, только это сподвигло начать двигаться и получать ежедневные проценты за тренировки и изучение теории. А ведь еще стоит отметить, что приложение стало давать за каждую тренировку меньше процентов. «Возможно из-за того, что это действие уже не является для меня чем-то особенным». А если не выходить на битву с монстром, то собрать 100 % оказалось непростой задачей, так что Аид радостно скакал вокруг дерева, когда это получилось.

— Благодарю за оплату подписки-ня! — Моргана качается на ветках дерева. — В качестве бонуса подарю сразу шесть бутылок воды.

Предмет один за другим появляются под деревом.

— Вот спасибо, а то уже думал, что помру. Хотя, даже если помру, то ничего страшного. Так ведь?

— Хм, возможно. — Фея отрывает один листик и бросает вниз. — Но ты не думал, что стоит взять себя в руки и продолжить борьбу?

— Какой смысл в борьбе, где успех невозможен?

— Во вселенной мало вещей, которые заведомо невозможны. Победа над тем монстром в тот список не входит. Возможно, стоит пораскинуть мозгами?

— Да я уже чего только не пробовал. Даже пробовал изменить настройки игры между нами, но движок словно заблокирован. Я почему-то не могу входить в режим редактирования. Ты не знаешь, почему?

— Значит, возможность заблокирована кем-то более сильным.

— И что мне делать?

— Не знаю. — Пожимает плечами Моргана. — Если хочешь получить психологическую консультацию, то тебе стоит оплатить подписку на бота третьего уровня. Но ведь у тебя уже есть кумир?

Фея исчезает, а Аид не может понять, о чем это она. И только потом вспоминает о видео-дневниках незнакомца, о которых напрочь забыл. Может, сейчас действительно нужна подсказка со стороны, пусть тот человек не находится рядом.

Глава 40

Аид вызывает список файлов и пробегается взглядом по тем записям, что еще не видел. Остановившись на видео с названием «Инициация великого воина», юноша начинает смотреть. Автор дневников вновь находится где-то далеко от цивилизации. Похоже, он был заядлым путешественником. Сейчас в кадре воет снежный ветер, а лицо человека скрыто шарфом и большими солнцезащитными очками.

— Буря не утихает уже три часа. — Человек залезает в трясущуюся под диким ветром палатку и кое-как устанавливает камеру. — А ведь вершина уже скоро. Мне уже несколько друзей сказали, что я сумасшедший, раз решил стать альпинистом и сразу начать с Эвереста. Да, я сумасшедший. А еще на такой высоте очень мало кислорода, поэтому извини, что с таким трудом говорю. Тут не то что подниматься, просто надышаться толком нельзя.

Автор видео-дневника переворачивается на другой бок.

— Ну и черт с ним. Я знаю, что дойду до вершины и благополучно спущусь. Это мой обряд инициации, который я сам себе установил. Ты спросишь, что это за шаманская ерунда, а я отвечу, что это важно в первую очередь с психологической точки зрения, а не мистической. В культуре многих народов, что проживали за тысячи километров друг от друга, существовали обряды инициации. Чаще всего они проводились для мальчиков и юношей, а показывали собой переход из детства во взрослую жизнь.

— Да, — продолжает человек на видео, — в древности не было подросткового периода. Как только юноша мог зачать ребенка, то уже мог считаться взрослым после инициации. Во многих таких обрядах мальчик разрывал какие-либо отношения с женщинами, в первую очередь с матерью. Только другие мужчины могли проводить инициацию. Переход во взрослую жизнь сопровождался тайными обрядами, что отличаются у разных народов. Но кое-что у них есть общее.

Человек смотрит прямо в камеру тяжелым и уставшим взором.

— Этот обряд не может быть легким. Даже не так — этот обряд обязан быть невероятно сложным. Не так важна форма, как содержание. Обязан ли ты будешь убить взрослого волка одним лишь ножом или прыгнуть с обрыва, обмотав ноги лианой, почти всегда такие обряды несут риск для жизни. Древние люди считали, что так и должно быть. И знаешь, они были чертовски правы.

Говорящий замолкает и некоторое время лишь пытается восстановить дыхание, а потом с трудом поднимает голову.

— Знаешь, в современном обществе почти не осталось такого. Институт семьи очень сильно трансформировался. А нравы… О, это вообще отдельная тема. Я рос без отца, он ушел из семьи, когда я был маленьким. Я рос без отцовских наставлений, мой отец не провел для меня обряд инициации. Я безмерно люблю и уважаю свою мать, но она женщина и научить меня могла только тому, как быть женщиной. Вот только я сын, а не дочь. Сколько вокруг инфантильных, слабовольных мужчин, что выросли под женской юбкой, и становится страшно. И это вина не только этих людей. — Человек трет лицо. — Сейчас я поднимаюсь на Эверест и могу умереть. Мой окоченевший труп может навсегда остаться в снегу и льду, ведь сколько тут уже погибло! Но я уверен, что если пройду этот обряд, то спущусь к подножию уже совсем другим человеком. И если ты еще не прошел свой обряд инициации, то сделай это как можно скорее.