Одолей меня

Он смотрит на наши переплетенные пальцы и говорит:

– Отец еще жив.

– Я слышала, – мягко отвечаю. – Мне так жаль.

Он кивает. Отводит взгляд.

– Ты его видел?

Снова кивок.

– Я пытался его убить.

Тихонько ахаю.

Догадываюсь, каким тяжким испытанием стала для него встреча с отцом лицом к лицу. Андерсон был для него грозным противником. Аарон никогда не мог ему противостоять, а уж угрожать ему убийством – тем более.

Невероятно, как он решился на такое.

А потом Аарон поведал мне, как его отец заполучил, правда не полностью, исцеляющую суперспособность, как Иви пыталась воссоздать для него ДНК близняшек.

– Значит, твоего отца нельзя одолеть? – замечаю я.

Аарон смеется. Качает головой.

– Я так не думаю. Убить его теперь труднее, но я уверен, что в его броне найдется слабое место. – Он вздыхает. – Поверишь или нет, но самое странное после всего – то, что отец стал гордиться мной. Гордиться тем, что я пытался его убить. – Аарон смотрит мне прямо в глаза. – Можешь представить?

– Да, – шепчу и стараюсь улыбнуться. – Могу.

Глаза Аарона темнеют от волнения. Он придвигается ближе ко мне.

– Мне так жаль, любимая. Сожалею обо всем, что они сделали с тобой. Обо всем, что тебе пришлось пережить. Мысль, что ты страдала, а я не сделал ничего, что меня не было рядом, убивает.

– Даже думать не желаю об этом. – Трясу головой. – Прямо сейчас есть все, что мне нужно. Я просто хочу – быть здесь. С тобой. Мы снова вместе, несмотря ни на что. Что бы нам ни грозило, мы встретим это рука об руку.

– Элла, – нежно произносит он.

Внутри меня разливается тепло. Он произносит мое имя – мое настоящее имя, значит, все реально. И мы тоже.

Я поднимаю голову. Встречаюсь с ним взглядом.

Он улыбается.

– Знаешь, любимая, когда ты меня касаешься, я все чувствую. Я могу чувствовать твое волнение. Твою нервозность. Твое наслаждение. И мне это нравится, – тихо добавляет он. – Мне нравится, как ты реагируешь на меня. Мне нравится, как ты желаешь меня. Я чувствую, как ты целиком и полностью доверяешь мне, когда мы вместе. И я чувствую твою любовь ко мне, – шепчет он. – Чувствую каждой своей клеточкой.

Он отводит взгляд.

– Я любил тебя всю жизнь. – Он снова смотрит на меня, смотрит с таким чувством, которое едва не разбивает мне сердце. – После всего, что мы пережили – после всех лжи, тайн и недоразумений – я чувствую себя так, будто нам дали шанс начать заново. Я хочу начать все с нуля, – продолжает он. – Не лгать, доверять друг другу и стать настоящими партнерами во всем. Больше никаких недомолвок. Больше никаких тайн. Я хочу начать сначала здесь и сейчас.

Я киваю, откидываясь в кресле, чтобы получше рассмотреть его лицо. Эмоции переполняют меня и комом застревают в горле.

– Я тоже этого хочу. Так сильно хочу.

– Элла, – произносит он хриплым от волнения голосом. – Я хочу прожить остаток своей жизни с тобой.

У меня замирает сердце.

Я в недоумении таращусь на него, мысли вихрем кружатся в голове. Я касаюсь его щеки, а он отворачивается, судорожно вздыхая.

– Что ты сказал? – шепчу я.

– Элла, я люблю тебя. Я люблю тебя больше…

– Эй-эй! Вы, двое, не можете, что ли, подождать до возвращения на базу? Пожалейте мои глаза.

Голос Кенджи резко и грубо возвращает меня в реальность. Я быстро поворачиваюсь, чувствую себя неловко.

Аарон резко бледнеет.

Кенджи бросает в него тонкую пассажирскую подушку.

– Не стоит благодарности, – ухмыляется он.

Аарон, сверкнув на Кенджи глазами, молча швыряет подушку обратно. Кажется, он и расстроился, и разозлился. Он закрывает ладонями глаза, наклоняясь вперед и упираясь локтями в колени.

– Кишимото, ты – мое наказание.

– Я и говорю, не стоит благодарности.

Аарон яростно вздыхает.

– Ты даже не представляешь, что бы я отдал, лишь бы прямо сейчас свернуть тебе шею.

– Эй… это ты не представляешь, что я для тебя сделал, – парирует Кенджи, сузив глаза. – Поэтому повторяю: не стоит благодарности.

– Я и не просил тебя помогать, – огрызается Аарон.

Кенджи, скрестив руки на груди, отвечает, четко проговаривая каждое слово, будто обращается к кретину:

– Я думаю, ты поступаешь неразумно.

– Я поступаю разумнее, чем когда-либо.

– Ты действительно думаешь, что это была хорошая идея? – Кенджи качает головой. – Здесь? Сейчас?

Аарон стискивает челюсти. Он просто в ярости.

– Чувак, так не делают.

– Когда это ты стал экспертом в подобных вопросах?

Я, ничего не понимая, перевожу взгляд с одного на другого.

– Ребята, вы о чем? Что происходит?

– Ничего, – в один голос отвечают они.

– Э, ладно… – в недоумении говорю я.

Кенджи меня перебивает:

– Кто хочет пожевать?

Я удивленно приподнимаю брови.

– У нас есть еда?

– Это довольно ужасно, – сообщает Кенджи, – но Назира и я захватили для вас корзинку для пикника, ага.

– Думаю, я готова попробовать содержимое этой таинственной корзинки, – говорю я прежде, чем взглянуть на Аарона. – Ты голоден?

Аарон молчит. Все еще таращится в пол. Я касаюсь его руки, и наконец он вздыхает.

– Я не голоден.

– Отказ не принимается, – возражает Кенджи. – Я почти уверен, у тебя и крошки во рту не было с тех пор, как ты выбрался из своей так называемой тюрьмы.