Офелия

– Ненавидь, – спокойно отозвался Питер, не оборачиваясь. – От этого зубы портятся. А кукла твоя ей не понравилась, вот.

Агата фыркнула, сложила руки перед грудью, но никуда не ушла. Затихла и с интересом принялась наблюдать за Офелией. Та снова подплыла к Питеру, высунулась из воды по плечи и крутила колесики коня.

– Видишь, человек может ездить на лошадке, – объяснял Питер. – Вот такие мы странные существа, да?

Похоже, русалочке больше нравилось изучать игрушки на ощупь. Питер подумал, что в воде невозможно найти что-то похожее на веревку и повращать колесо – и потому Офелия трогает и трогает гриву коня и вертит то одно колесико, то другое. И восторженно улыбается, сверкая мелкозубой хищной улыбкой. Когда Офелия осторожно потянула лошадку себе, Питер на мгновенье поколебался: не испортит ли? Не разгрызет?

– Офелия, – серьезно обратился он к русалке. – Это не еда, понимаешь? Я дам ее тебе, но мне она будет нужна обратно.

Русалка покивала, бережно принимая игрушку, и Питер разжал пальцы. Офелия нырнула, прижав деревянного коня к себе, вынырнула поодаль.

– Пирожок, ты зачем отдал?.. – ахнула Агата, но Питер показал ей кулак, и сестра послушно села обратно на скамью.

Офелия попыталась покатать лошадь по воде, но та заваливалась на бок. Русалочка растерялась, оставила игрушку, сделала несколько кругов около нее. Оглянулась на Питера, словно прося помощи. Тот опустился на колени, положил ладонь на воду, показал, как она погружается, покачал головой и оскалил зубы: «Нет». Потом повозил рукой по шероховатым плитам дорожки и покивал: «Да!»

– Ты что, ее понимаешь? – удивилась Агата, незаметно подошедшая к брату.

– Да, мы разговариваем, – важно ответил Питер. – Ее очень легко понять, если хочешь.

Тем временем Офелия с лошадкой в руках доплыла до островка с гротами. Она бережно поставила игрушку на край бетонной площадки, снова обернулась.

– Ага, – кивнул Питер. – Ты все правильно делаешь. Теперь повози ее.

Когда деревянные колеса коня зашуршали по берегу островка, Агата пришла в восторг:

– Ой, да она смышленая! Смотри – играет!

Она захлопала в ладоши, и этот звук напугал Офелию. Русалка оставила игрушку и с громким всплеском ушла под воду.

– Ну вот, – протянул Питер огорченно. – Спасибо, Агата.

– Извини. Я настолько удивилась, что не смогла сдержаться. Не думала, что она такая… не примитивная.

– Да она умнее тебя. Просто в ее мире нет того, к чему привыкли мы. Вот я и знакомлю ее с разными предметами, – гордо заявил Питер. – А папа ее все на подзыв тренирует. Будто она собака. А Офелия умеет играть, удивляться, у нее есть эмоции.

– Она так страшно открывает рот, будто готовится прыгнуть и отхватить тебе руку, – призналась Агата, поглядывая опасливо на водную гладь.

– Она так улыбается, – с укоризной произнес брат. – Больно нужно ей прыгать и кусать, сама подумай. Кто к ней с добром приходит, того она с добром и принимает.

Питер посадил пупса у ограждения и повернулся к сестре:

– Не говори родителям, что мы играем. Если нам это запретят, Офелия останется совсем одна.

– Пит, я боюсь, что… – начала она тоном мамы.

– Выключи взрослую, – устало попросил мальчишка. – Она просто хочет с кем-нибудь дружить. А ваши идиотские страхи все портят. Я тоже был дураком и боялся. И никому не было при этом хорошо. Ни мне, ни ей. Страх заставляет людей делать то, о чем они потом будут долго жалеть. Если не станут мерзавцами, поддавшись страху и наплодив монстров внутри своих голов. Офелия такая же, как ты и я. И ее не бояться надо, а учиться понимать.

Агата прищурилась, пожала плечами.

– Папа в курсе твоих странных взглядов?

– Нет. Папины монстры старые и сильные, еще с войны, – вздохнул Питер. – И взрослые никогда не слушают детей. Думают, что мы глупее. А глупый не тот, кто мало знает, а тот, кто слушает монстров в своей башке и все понимает наоборот.

Агата взъерошила ему волосы, ткнула пальцем в кончик носа. Необидно, просто играючи.

– Вот станешь взрослым – забудешь все свои теории, – проговорила она назидательным тоном. – Будешь думать совсем иначе.

– А я постараюсь не забыть, – сказал Питер и сел на скамейку.

Сестра хотела что-то снова возразить, но тут над садом разнесся крик миссис Палмер:

– Питер! Питер, срочно сюда! Бегом!

Мальчишка вздрогнул, испуганно моргнул. Щеки вспыхнули ярким румянцем, затем побледнели. Он вскочил со скамейки и неуклюже потрусил туда, откуда слышался мамин голос. Агата пробормотала себе под нос: «Интересно, что он такого натворил?» – и пошла следом за братом. У кустов, где ведущая к пруду каменная лестница превращалась в дорожку, девушка оглянулась.

Русалка увлеченно катала по кромке островка деревянную лошадку, усадив на нее пластмассового пупса.

Глава 21

Конни Беррингтон заметно нервничала и не выпускала сигарету изо рта, а молодой рыжий полисмен был растерян и, похоже, напуган.

– Миссис Палмер, – неуверенно обратился он к матери Питера, – понимаете, ситуация очень серьезная, я прошу вас помочь нам. Вас и вашего сына. Питер, вы же с Йонасом были друзьями?