Офелия и янтарные хроники

– На самом деле окна затемнены, чтобы не портить краски, и теперь потолок освещают специальные лампы, имитирующие солнечный свет, – пояснил дядя Жак. – Но, конечно, в какой-то момент ближе к вечеру они выключаются, и я хочу, чтобы вы показали нам, как это выглядит. – Он покашлял. – Ваша третья задача – наложить потоки времени так, чтобы Адам был окутан тьмой. Понятно? Тогда за дело!

Отлично! Петли времени мне пока толком не давались. И сейчас именно я должна была первой выполнить задание. Ничего не поделаешь, придётся начинать.

Я встала прямо под центром фрески. Взглянула на обнажённого Адама, который, похоже, заскучал, ожидая, когда Всевышний вдохнёт в него жизнь. Ммм… Ночью капелла будет в полной темноте, не так ли? Здесь будет так тёмно, что и руки своей не разглядеть.

Темнота. Чернота. Ночь.

Я закрыла глаза, снова потянулась кончиками пальцев к ручьям времени, почувствовала, как они текут вокруг меня, и осторожно пощипала их пыльные прожилки. Да, теперь я чувствовала, что подтягиваю тьму ближе. Я потянула её к себе за длинные нити, пока она не коснулась моей кожи.

Грета неподалёку осторожно хихикнула.

Я моргнула и… ничего не увидела. Так, петля получилась слишком большой. Во всей капелле воцарилась кромешная тьма. Что ж, я заработала хотя бы полбалла, потому что Адама не видно, как и просили, верно?

Вздохнув, я приготовилась отпустить потоки, но они каким-то образом завязались узлами вокруг моих запястий и не желали уходить. Пожалуйста, только не это!

Чёрт, чёрт, тысяча чертей!

Я отчаянно пыталась освободиться, но ленточки пыли лишь плотно обвивали мои запястья, стискивая со странной силой. Наконец, я почувствовала, что вмешались чужие руки, которые отработанными движениями освободили меня от потоков времени. Вокруг снова стало светло.

Дядя Жак стоял передо мной и ободряюще улыбался, несмотря ни на что.

– Ты научишься, – сказал он.

Когда мы вернулись во дворец, президент Пан уже ждал нас. Пока делегация Вневременны́х, сопровождавшая нас по городу и игравшая роль жюри, расходилась, дядя Жак провёл Леандра, Дария, Грету и меня в комнату под названием «Зал зеркал». Пан, которому приходилось проводить почти всё время под защитой дворца, прислонился к открытому камину в конце зала. Его фигура и пламя стократно отразились в зеркалах на стенах и потолке. Президент стоял спиной к нам и смотрел на потрескивающие поленья, но когда мы подошли ближе, повернулся.

– Молодцы, – сказал он. – Вы все справились.

Я почувствовала, что краснею. Ошибка в Сикстинской капелле стоила мне целой кучи баллов, так что сейчас я была на последнем месте после Дария. Наверняка именно в эти минуты сплетни о наших успехах распространялись по коридорам замка, как лесной пожар.

– Мы лишь выполняем свой долг, – ответила Грета.

Президент кивнул.

– Я знаю, и очень вами горжусь. – Он снял ворсинку со своего безупречного мундира. – Первый раунд был важен для того, чтобы показать Янтарным линиям, насколько вы преданы нашему делу и как искусно вы готовы бороться с потоками времени.

Я покраснела ещё сильнее, если это вообще возможно. О да, очень искусно. Господи, как бы мне выбраться отсюда поскорее, и не только затем, чтобы отыскать Пиппу с рыжей кинозвездой и подонимать её вопросами о старинных легендах…

– Однако сегодняшние задания были всего лишь разминкой, по результатам которой невозможно выбрать кого-то для выполнения очень ответственной задачи – управления временем. Я уверен, что вы всё понимаете, – продолжал Пан. – Поэтому второй раунд соревнований гораздо важнее. Дело не только в том, что претенденты выполняют традиционное задание, но и в том, что они делают нечто полезное для нашего общества. – Пан посмотрел каждому из нас в глаза, а потом добавил, заговорщически понизив голос: – На этот раз задание будет важное, и я прошу вас приступить к его выполнению сегодня вечером.

– Мы готовы, – объявил Дарий.

Леандр испустил тихий вздох, а Грета с готовностью кивнула.

Президент Пан вдруг улыбнулся, что странно исказило его исхудалые черты. «Может быть, его лицо просто не создано для счастья», – подумала я. Он проводил много времени во дворце, управляя безвременьем, командовал гвардией и потоками времени. Я поняла, что президент привык принимать решения, а не радоваться жизни. Даже за этой редкой улыбкой он не мог скрыть своего беспокойства.

– Вы отправляете нас на задание немедленно, потому что сегодня это случилось снова? – спросила я. – Стало хуже?

Все, как по команде, повернулись ко мне.

Пан пристальнее взглянул на меня. В его взгляде мелькнуло удивление – удивление и что-то ещё, чему я не знала названия. Именно так он смотрел на меня в тот день, когда мы встретились в архиве посреди ночи.

– Да, – наконец подтвердил он. – В этом-то и дело, Офелия. Ты на удивление прекрасно осведомлена…

Дядя Жак откашлялся.

Затем Пан снова повернулся ко всем и объяснил:

– Несколько часов назад удару подвергся Нью-Йорк. Там осень во всей красе, а в Центральном парке замечены странные фигуры. Говорят, индейцы из XVII века. Мы должны действовать как можно быстрее.