Добрый день! Надеюсь, что мой вопрос не покажется некорректным. Что привело к такому сильному изменению идеологической направленности Ваших романов в свое время? Для сравнения — серия, начинавшаяся со «Страны багровых туч» и диаметрально противоположная, на мой взгляд — одна из Ваших лучших вещей, «Улитка на склоне». Надеюсь, что это не просто последствия взросления авторов.
Это именно и безусловно «последствия взросления авторов». Между «Страной» и «Улиткой» прошло без малого 10 лет и два судьбоносных партийных съезда. Хрущевская оттепель ткнула нас носом в вещи, о которых мы в середине 50-х и не подозревали, а друзья, появившиеся за эти 10 лет (умные друзья, я имею в виду), очень подробно объяснили нам, в каком мире мы живем. Да и сами мы, походив по редакциям, многое поняли «о времени и о себе». К середине 60-х мы сохраняли еще кое-какие иллюзии, но уже успели превратиться из фанатичных комсомольцев-сталинистов в убежденных критиков режима. А почему Вы пишете: «надеюсь, что это не»? В чем же еще могла быть причина такой — от «Страны» до «Улитки» — эволюции?
Уважаемый Борис Натанович! Большое спасибо Вам и Вашему брату за Ваше творчество! Мог ли я себе представить, читая и перечитывая ваши книги, что смогу с вами пообщаться и даже задать вопросы? Невероятно, но это все-таки случилось. Надеюсь, что мои вопросы покажутся вам интересными и вы ответите на них. Вопрос 1. Мой друг, пишущий стихи, категорически отказывался читать чужие. Он считал, что чужие «идеи и рифмы» могут сбить его с «пути истинного». А вы читали фантастику во время работы над новой книгой? Мешали ли они вам?
Конечно, да, читали. И не только фантастику. Хорошие книги помешать писательской работе не могут. Но и помочь, честно говоря, тоже.
Вопрос 2. Часто ли вы попадали в тупики написанного? Много ли приходилось переписывать? И вообще, начиная новую книгу, всегда ли вы знали, чем она закончится?
Как правило, мы точно знали, чем все кончится. Однако, бывали случаи, когда замысел менялся по ходу работы кардинально, как было, например, с «Попыткой к бегству», «Улиткой на склоне», «Гадкими лебедями» и пр. Обычно дело ограничивалось одним черновиком. Но приходилось нам делать иногда и два, а равно и дописывать целые главы в конце, как это было с «Трудно быть богом» и с теми же «Гадкими лебедями».
Вопрос 3. Он не касается вашего творчества, но мне очень хотелось бы знать ваше мнение. Мы постоянно слышали (да и сейчас слышим), что Россия — особая страна, у нее «собственная стать» и свой путь, которым мы и пойдем. Так ли это? Не напоминает ли это манию величия?