Офицер. Слово чести (СИ)

Дальше, пока подъезжали грузовики, мы в ту сторону световой сигнал дали, и потом по мосту перегоняли машины на другую сторону реки, я занимался минированием. И надо сказать как бы искусно я это не делал, но всё, взрывчатка подошла к концу. Мост большой, и чтобы с гарантией его уничтожить её нужно было много. Так что использовал всё что осталось. Всего десять шашек с трудом сэкономил, они мне нужны были. Дальше я оставил один грузовик у моста, усилив его пулемётом, старший казак тут, как наступит нужное время, часы у него были, трофейные, сразу подожжёт шнур, а если состав будет подходить, то можно подождать и поджечь перед проходом. Бикфордов шнур будет гореть две минуты, на что я предупредил взрывников. Тут у машины и Сашка, и наш журналист остались, последний вроде как должен описать подрыв, а остальные со мной во главе направились в город. Со мной ехали только те, кто сюда отправился не столько за диверсиями, сколько за добычей, и сейчас мы за ней ехали. Они в курсе, и уже были в предвкушении. Тем, кто остался у моста, их трое, журналиста, Сашку и всех пятерых водителей с фельдфебелем я не считаю, им знать, что мы сейчас делаем, не нужно. Мы оттого и водителей не взяли, сами за руль сели. Если и узнают, а наверняка узнают, казачки на язык не сдержанные, хвастуны, пройдёт немало временя. Я к тому моменту планировал тайком посетить Швейцарию, а именно Цюрих, и оставить там в разных банках свои трофеи, потом уже, скажем так, официально взять какой германский банк, тут все участвовать будут, и заберём трофеи с собой, мол, вот, взяли банк, всё что в нём было, вот опись, передаём России на войну с Германией. Ещё и в прессе это осветим. А кто-что будет гавкать, что за то время было ограблено с десяток банков, а действовали казаки со слов германцев, отвечу. Мы брали один, ну или два банка, по ситуации, а то что кто-то под казаков работал, так то местные бандиты, решили воспользоваться моментом, и свалить всё на нас. Очень удобно. Ещё кто вякать будет, удар в зубы, или на дуэль, по ситуации. Вот такие планы были.

Сейчас же на четырёх грузовиках мы проехали окраину Гамбурга и по улочкам направились в центр, я сидел в кабине за рулём. Перед этим я опросил того водителя, из пленных, что город знал, более того, он местный, и описал улицы и разные государственные учреждения, что-где находится, включая о главном банке города, самом крупном тут. За время пути мы один раз военный патруль встретили, и всё, город пуст, все спали. А когда мы подъехали к банку, то покинув кабину, я стал молотить руками и ногами по двери, ругаясь на германском, двое казаков в германской военной форме подошли, встав рядом. У нас теперь ещё с десяток комплектов формы были, из той палатки у моста, чистая, но пока разобраться с ней и распределить не успели. Заметив огонёк внутри, двери наполовину стеклянные, между двумя дверями решётка была, замолотил сильнее. Внутри двое охранников, они подошли и открыли внутреннюю дверь, да и внешнюю тоже. Только решётка была между нами.

— Что случилось, герр лейтенант? — поинтересовался один, тот что постарше.

— Русский десант. Вчера ночью русские высадили крупный морской десант, Любек стремительно захвачен с моря и с тыла, это удалось выяснить только сейчас, когда разбитые подразделения отступили от города. Связь была перерезана, работают кавалеристы русских. Одна дивизия русских и ужасные казаки двигаются на нас. Мэр города приказал эвакуировать золото из хранилища, комендант направился нас. Директор банка скоро подойдёт. Его уже вызвали.

Возможно я и зря вывалил на охранников столько информации, настоящий германский офицер лишь облил бы их презрением и приказал открывать, мол, приказ коменданта, но мне было нужно задавить их психологически, и мне это удалось.

— Да, герр лейтенант, — несколько побледнел тот и начал открывать дверь, второй охранник пытался его остановить, то ли заподозрил что, то ли решив до прихода директора в банк никого не пускать, да поздно.