Офицер. Слово чести (СИ)

Тут темнеть начало, но эту ночь мы планировали работать, ночь наше время. Тусклый свет фар плохо освещал дорогу, но всё-таки ехать можно. Нам попался деревянный мост по пути, за ним я остановил колонну, и вахмистр взял пять казачков, из молодых, должны же те поучаствовать, поставил им задачу, которую я ему дал. Те сливали в вёдра машинное масло и бензин, смешивая, и бегали, разливали по полотну моста. Потом дорожку пролили, и вахмистр сам поджёг её. Поэтому, когда мы покатили дальше, сзади полыхал этот мост. Следующий был каменным, да ещё двухпролётный. Тоже не охранялся, тут видимо ещё никому в голову не приходило, что так глубоко в тылу могут оказаться диверсанты, которым тот приглянется. Я использовал толовые шашки и взорвал его, полчаса минирование заняло, там были странные ниши, как раз в удобных местах, я бы даже подумал, что они на инженерном уровне были подготовлены для взрыва на случай захвата. Однако подорвали и покатили дальше. Следующим бы железнодорожный мост, и он уже охранялся. Отделением солдат. В этот раз я отправил молодёжь, приказал снять часовых, их два было, с каждой стороны моста, ну и тех что в палатке храпели отработать холодным оружием. По одной этой палатке было ясно, что солдат сюда прислали только что, они ещё обживались. А откуда прислали видно, до Гамбурга было четыре километра, там ещё пароконная повозка возвращалась в город, что доставила их. Точнее имущество с палаткой.

Как мы вообще поступили. Оставили грузовики под присмотром пяти казаков в двух километрах от моста, дальше марш-бросок, пулемёт установили на треноге для прикрытия, но это на самый крайний случай, шуметь я запретил, надеялся, что до этого не дойдёт. Палатка с охраной с той стороны реки, один часовой с этой и второй с другой. Часового с это стороны я направил Сашку снять, хотел воевать умник, пора начинать. Самое ответственное место, если облажается, всё дело завалит, я это ему сразу втолковал. Двое пластунов его подстраховывали, а когда тот подкравшись подпрыгнул, всадив нож в грудь, те подхватили тело, зажимая рот, и дождавшись пока часовой отойдёт, направились дальше. Сашка же, сдерживая рвотные позывы, снимал с часового всё ценное. Документы тоже достал, чтобы мне передать для отчётности. Тот снял карабин, что за спиной у трупа находился, часовой не успел его снять, ремень с подсумками, и всем что на нём было, по карманам прошёлся. А вот с ножом, долго колебался, пока не набрался с духом и не вытащил с чавкающим звуком. Может это и было причиной что того согнуло в приступе рвоты. Часового с той стороны, подобравшись по мосту, сняли пластуны, а вот в палатку запустили молодёжь и, хотя дошло до криков, кто-то проснулся, выстрелов не было, прибили те спавших. Германцев насчитали двенадцать солдат при одном унтере. В результате тринадцать карабинов в трофеях и один «Люгер», пулемёта тут не было. Потери у нас, одному казачку до крови руку прокусили, коей тот одному из солдат рот зажимал, когда ножом бил. А Сашка нож мне вернул, отмыл в реке и вернул, у него на трофейном ремне штык-нож уже висел, да и карабин на плече. Тот ремень подогнал для удобства. Ремённая система ему тоже понравилась.