Офицеры российской гвардии в Белой борьбе. Том 8

Полковник Римский спешно посылает меня в Керчь к начальнику гарнизона, генералу Ходаковскому[476], выпросить из арсенала оружие, а у «мага и чародея», преображенца полковника Моллера (заведующий хозяйством Сводно-гвардейского батальона), «вымолить возможно больше денег на покрытие старых авансовых счетов, а то постоянно меняющееся и, когда нужно, исчезающее интендантство (полковник Рейнгард) ни денег, ни довольствия не отпускает – мы-де, мол, дивизии больше не принадлежим, – новых снабжающих бригаду учреждений еще не создано», лейб-драгуны замечательно метко ищут источник снабжения. Пробыв 2 дня в Керчи, я получил, после бурного объяснения с генералом Ходаковским, штук 30 разных ружей и патронов к ним вполне достаточное количество. «Маг и чародей» ухитрился найти возможным выдать нам около ста тысяч донских купюр в счет авансовых счетов.

14 мая я спешно догонял с несколькими дружно приставшими ко мне добровольцами-гимназистами и призывными из Ак-Маная отряд по стрелке. Догнать лишь его удалось в Чакраке, а без меня произошло следующее печальное событие, рассказанное мне очевидцами. 6 мая, согласно положенному, бригада полковника Миклашевского, поддержанная с севера Симферопольским и Феодосьевским полками[477], перешла в наступление к Грамматикову. Терпя сразу большие потери (между ними ранены сам полковник Миклашевский и полковник Попов), бригада и пехота штыковым ударом заняла Владиславовку и Грамматиково. На 3-й день уже с боем шла на Джанкой…

Крымский конный[478] (полковник Туган-Барановский[479]), Сводно-Кавказский (полковник князь Чавчавадзе) и Кирасирский (полковник Данилов) полки атаковали с юга и занимали весь район до Феодосии.

Отряд полковника Римского, выдвинув полуэскадрон полковника Александровского головной заставой и перетащив волоком через стрелку в Сиваш катер «Барабанщик» и еще другой, сделал в первый же день 30 верст без боя.

12 мая – дело у хутора Чабаненко

На рассвете полуэскадрон, шедший в голове, обстреляв заставу красных, отбросил их к Чакраку. 10-го, после перестрелки, длившейся сутки, красные, занимавшие высоты к северу от Чакрака, отошли за Сиваш, а полуэскадрон занял деревню. Штаб отряда расположился в доме гостеприимного священника. Полуэскадрон полковника Александровского 11 мая, выдвинув охранение несколько пеших постов вдоль Сиваша и поперек стрелки, занял к вечеру хутор Чабаненко (8 верст к северу от села Чакрак). В сумерки посты проверил поручик Озеров и остался на самом важном – левофланговом. В хуторе, вместе с полковником Александровским, оставался его младший офицер корнет Келеповский. У самого хутора случайно стал с 2 «гочкисами» и 4 пулеметами пароход «Гидра», под командой мичмана Севастьянова[480], с 12 человеками экипажа. Англичане оставались еле видными в море точками. Пароходы «Вера» и «Граф Игнатьев» и катера на Сиваше были задержаны на линии села Чакрак. Кирасирский полуэскадрон, выступивший пешком, был еще на полпути.

В 11-м часу ночи посты открыли стрельбу, и загрохотали залпы и пулеметы со стороны Сиваша. Со среднего поста прибежал лейб-драгун и донес, что впереди наступает цепью большевистский десант, силой человек в 300. Как они высадились на берег и неслышно подошли, не удалось вовремя заметить, так как стояла абсолютно черная ночь, а ветер дул на Сиваш. Тотчас же заняв окружающий хутор, частокол и лошадей спрятав во дворе, где было два выхода, полковник Александровский открыл огонь пачками. В то же время в самый центр большевиков было выпущено по личному почину мичмана Севастьянова, сразу оценившего обстановку, несколько очередей и пушек и пулеметных лент. Результат получился поразительный. Опешившие красные, думая уже забрать кадет голыми руками, дрогнули и, повернув, стали палить пачками друг в друга, в упор, ничего не видя в темноте. Драгуны, оставив лошадей во дворе, отошли к морю, а несколько даже влезли в воду. Удачно проскочивший назад конный ординарец успел сообщить о случившемся в Чакраке, и главные силы сейчас же вышли на выручку. Большевики под продолжавшимся дождем пуль из «Гидры» и залпов из-за частокола со стороны драгун, теряя и от собственных пуль своих, бежали на Сиваш, торопясь уплыть на ту сторону, и побросали своих раненых и убитых. В яме, у самого хутора, был подобран тяжело раненный пулей в бедро поручик Озеров. Четыре драгуна, из них унтер-офицер из бердянских вольноопределяющихся, первый заметивший вплотную красных дозорных, были убиты. Чудом спаслись благодаря панике среди красных и умелому огню «Гидры» лейб-драгуны. Этим столкновением отряд был подготовлен к дальнейшему удачному выходу из стрелки. Озеров, отправленный английской моторной лодкой в керченский госпиталь, стал медленно поправляться.