Офсайд

– Я могу утверждать это по ряду признаков, – сообщил я ей, тихим и мягким голосом. Я чуть высунул кончик языка и облизал свои губы, подмечая ее растерянность в момент, когда ее взгляд метнулся от моих глаз к моему рту и назад. – Вот как сейчас, я знаю, о чем ты думаешь.

– О, неужели? – сказала она, пытаясь звучать язвительно, но не очень-то с этим справляясь.

– Да, – ответил я. – У тебя учащенное дыхание. Сердце колотится в груди. Прямо сейчас ты думаешь о том, каково это ощущать на своих губах мои. Гадаешь, поцелую ли я тебя жестко и грубо, или мягко и нежно. Ты думаешь, каким на вкус окажется мой язык у тебя во рту и куда я мог бы положить руки на твоем теле… Держу пари, ты даже намокла, не так ли?

Даже несмотря на то, что глаза у нее расширились от шока и ее, казалось, немного парализовало от моих слов, я еще немного потянулся вперед и приблизил губы к ее уху. Я испытывал удачу… я это знал. Порой я просто не мог удержаться.

– Твои трусики намокли, Румпель?

Она ахнула, и я видел, как ее руки сжались в кулаки, когда она вырвала их из моего захвата. Ее глаза сузились, и Румпель выпустила свои маленькие кошачьи коготки, срываясь на мне:

– Ты самый самодовольный, самовлюбленный, несносный придурок, которого я когда-либо встречала в своей жизни! – Она перекинула ноги через скамью и потопала прочь.

– Она права, знаешь ли.

Переведя взгляд от удаляющейся Румпель, я посмотрел налево. Там оказалась чуть ли не пятифутовая девушка с темными волосами и такими же темными глазами, одетая полностью во все черное. Макияж – смоки айс, а волосы торчали колючками во все стороны.

Эми Каттер – школьный фрик.

– Совершенно очевидно, что меня не интересует твое мнение, – сказал ей. Я снова сел на место, надеясь, что она поймет намек и свалит, если я больше не буду на нее смотреть. Но это не сработало.

– Знаю, что тебя не интересует чье-либо мнение, – сказала она. – В этом и суть. Дело в том, что я никогда раньше не видела, чтобы ты действительно пытался бегать за девушкой, и это так грустно.

– Какого хрена ты несешь?

– Я видела, как ты хватал девчонку за руку, шептал ей что-то, после чего тащил в раздевалку на пятнадцать минут, – сказала Эми, – но я никогда не видела, чтобы ты по-настоящему пытался привлечь внимание девушки, которая на это просто не клюет.

– Заткнись и вали.

– К сожалению, – продолжила Эми, – она натуралка. У меня на мгновение появилась надежда, но полагаю, мне придется продолжить пользоваться ночными развлечениями города. Больше никто в этой части нашего мухосранска пока не выполз из тени.

Полагаю, слухи о сексуальной ориентации мисс Каттер были верны.

– Давай-ка попробуем еще раз, – прорычал я. – Заткнись и свали.

– Я просто чуть более заинтригована, – продолжала она. Я опустил голову на руки и попробовал загадать желание на своем бутерброде с арахисовым маслом и желе, чтобы она просто исчезла. Это не сработало. – … отчасти потому, что ты фактически стараешься сильнее, чем когда-либо, и даже намного больше – из-за этого у тебя и не выходит. У тебя когда-нибудь было такое, чтобы ты приударил за девушкой, но безуспешно?

– Конечно было, – проворчал я. – Ты-то должна знать.

– Считаешь твой беспонтовый пас в мою сторону за фактическую попытку ухаживания?

– Ухаживания? – фыркнул я. – В каком на хрен веке ты живешь? Да, я так считаю. Ты меня отвергла.

– Строение твоего тела реально ничем не примечательно, – заявила она. Я выпрямился на своем месте.

– Блядь, оно…

– Строение не лично твоего тела, – пояснила Эми. – Я имею в виду – парней в целом. Пенис – это такая дурацкая на вид вещь. Я никогда не понимала его привлекательности. В отличие от новенькой: у нее красивая округлая грудь, хоть она и не особо ее показывает, и симпатичная упругая попка. Могу поспорить, что и другие части тела такие же потрясающие.

С этим было не поспорить.

– Но если ты хочешь, чтобы твои шансы увидеть все это были выше моих, тебе стоит испробовать тактики, которые не ограничиваются поведением пятиклассника.

После чего она встала и побрела прочь. Я быстро умял ланч, потренировался, принял душ и с опозданием зашел на биологию.

– Вы будете работать в закрепленных командах… – говорил мистер Бачер, когда я вошел, все еще с мокрой после душа головой. Он посмотрел на меня, сделал глубокий вдох и запыхтел, остановившись и взглянув на лист бумаги в руке.

– Кто мой напарник? – громко спросил я.

– С тобой будет работать мисс Скай, – сообщил он мне, не отрываясь от своего листа.

Я поиграл бровями, глядя на нее.

– В чем мы становимся партнерами? – спросил я Румпель, усаживаясь за парту позади нее. Мне на ум приходила парочка способов возможного «партнерства», которые бы мне хотелось попрактиковать с Румпель, к тому же это был класс биологии, в конце концов. Я подмигнул ей.

Она тяжело вздохнула и ответила, не глядя мне в глаза:

– Исследование организма. Нам нужно выбрать какой-нибудь организм, провести исследовательскую работу и представить ее.