Огюст Бланки

«Республика будет ложью, если она станет только сменой одной правительственной формы другою. Недостаточно изменить слова, надо изменить вещи. Республика — это освобождение рабочих, это конец господству эксплуатации, это наступление нового порядка, который освободит труд от тирании капитала.

Свобода! Равенство! Братство! Этот девиз не должен быть пустой театральной декорацией. Довольно погремушек! Мы не дети. Нет свободы, если нет хлеба. Нет равенства, если изобилие выставляется напоказ рядом с нищетой. Нет братства, если работница со своими голодными детьми валяется у ворот дворцов. Работы и хлеба! Существование народа не может быть отдано на милость махинаций злой воли капиталистов».

Таким образом, если до 17 марта Бланки выдвигает лишь политические требования, стремясь обеспечить лучшие условия для борьбы за социальные цели рабочих, то теперь он действует иначе. Раз не удалось путем сотрудничества всех демократических сил добиться принятия политических требований, то он переходит к социальной борьбе. Теперь Бланки добивается не республики вообще, а социальной республики.

Манифест Бланки и другие проявления его новой тактики не остаются незамеченными. В то время как все политические организации поглощены подготовкой к выборам, Бланки вообще не говорит о них ни слова. Зная заранее, что выборы ничего хорошего не дадут пролетариату, он ставит перед собой другую цель. Отныне Бланки хочет действовать не в рамках буржуазного республиканского строя; он посягает на существо самого этого строя. Все буржуазные республиканцы, все монархисты и клерикалы немедленно сознают это.

Бланки давно уже внушал подозрение многим «благонамеренным» людям. Теперь он становится воплощением страшной угрозы для всех, кто заинтересован в сохранении буржуазного строя. Ведь он хочет организовать рабочих под знаменем социализма, снова вывести их на баррикады. Но на этот раз они будут сражаться не за чужие, а за свои собственные цели. Ненависть к Бланки резко возрастает. Его имя становится символом смертельной опасности. Из уст в уста передают, что он требует 200 тысяч голов буржуа! Его необходимо остановить, обезвредить, уничтожить — эта идея терзает сознание многих. Вот почему против Бланки, как пишет французский историк А. Зеваэс, «совершается наиболее чудовищное и гнусное из нападений, которому он когда-либо подвергался за все время своей боевой и страдальческой жизни, наиболее бесчестное из нападений, когда-либо произведенных на политического деятеля».

ПРОВОКАЦИЯ

Политическая цель может быть достигнута разными средствами. В данном случае цель заключалась в необходимости устранить Бланки. 17 марта правые ощутили грозное могущество людского моря. Если народ обретет вождя, пользующегося безоговорочным авторитетом, если этот вождь одарен способностью к целеустремленному энергичному действию, то призрак новой революции станет неотвратимой реальностью. Как же вывести Бланки из этой игры, приобретавшей опасный характер?

Проще всего было бы физически уничтожить его, использовав какого-нибудь подонка, которых всегда хватало в Париже, а в это смутное революционное время их обнаружилось особенно много. Но политическое убийство удесятерит любовь народа к Бланки, превратит его в героический образ мученика, зовущего к отмщению. Мертвый он может оказаться опаснее, чем живой. Это сообразил даже Луи-Филипп, когда он перевел умирающего Бланки из Мон-Сен-Мишель в Тур, а затем вообще помиловал его. Нет, убийство — дело слишком рискованное.

Нельзя ли договориться с ним, приручить его, вступить в союз, соблазнив его приманкой мнимой власти? Такой метод блестяще оправдал себя с Луи Бланом. Этот социалист так успешно защищал дело буржуазии, как этого не смог бы сделать самый талантливый и ловкий буржуа. Даже Барбес из пылкого революционера, выступавшего заодно с Бланки, превратился в человека, преданного правительству, вернее, его министру внутренних дел. Увы, Бланки имел совсем иной характер. Он не отступит с избранного пути. Но все же, может быть, стоит попытаться? В окружении Ледрю-Роллена склонились к этому варианту. Во всяком случае, министр уже решил 31 марта встретиться с Бланки для серьезного разговора. Но вряд ли он пойдет на сделку…