Огненная дорога

— Мой коллега прав. Нам пора уходить. — Он наклонился к постели и добавил шепотом: — Хотя я с удовольствием остался бы и лично проследил за тем, как протекает ваше выздоровление. Но — в другой раз. Заболевание, от которого вы страдаете, часто обостряется. Присылайте вашего пажа Чосера, и я дам вам новый совет.

Уходя, он подмигнул Элизабет.

Они сидели за столом в зале де Шальяка, перекусывая холодными остатками ужина. На протяжении всей еды де Шальяк бормотал что-то себе под нос, не обращаясь впрямую к Алехандро. В конце концов он отодвинул тарелку и почти закричал:

— Вы готовы пойти на самый низкий обман, лишь бы разжечь этот флирт, Санчес!

— Ах, наконец-то стала ясна причина вашего раздражения. Не сдерживайте гнев, это плохо влияет на характер. И, по правде говоря, я не вижу никакой беды в том, что происходит между мной и графиней.

— Не видите беды? Эта леди жена принца Англии, да и сама по себе женщина благородного происхождения! После смерти отца она унаследует весь Ольстер. Вообразили, будто вы ей пара? Может, и о браке мечтаете?

— Ох, перестаньте, де Шальяк, ни у кого ничего подобного даже в мыслях нет, и меньше всего у самой графини. Она замужем, и, возможно, этот брак лучший из того, на что она могла рассчитывать. Тем не менее это вовсе не означает, что он устраивает ее во всех отношениях. Глядя на принца Лайонела, я не думаю, что он привлекателен для женщин; разве что самим фактом своего королевского происхождения. Он несет в себе все черты Плантагенетов, но в нем они принимают скорее неприятную форму.

— У них есть дети, значит, какая-то привязанность между ними существует.

— Между мужьями и женами всегда возникает привязанность, пусть и не по причине взаимного влечения. Что ни говори, они одна семья, и цели у них тоже общие. Однако, по моим наблюдениям, в королевских семьях эта привязанность часто весьма умеренная. Нашей леди явно не хватает приятного, необременительного возбуждения, которое горячит кровь, только и всего.

— Но вы… вы…

— Еврей и, следовательно, не гожусь даже для флирта?

— Да!

— Она не узнает, если вы ей не скажете. И я считаю, что, сделав это, вы нанесете себе не меньше вреда, чем мне. — Алехандро одним глотком допил вино и встал. — А теперь, с вашего позволения, мой страж, я хотел бы удалиться к себе и снова заняться переводом. Наш добрый Фламель, кажется, вот-вот взорвется от нетерпения. Сейчас он, скорее всего, стоит на коленях и изливает душу своему Богу в надежде, что тот сочтет его достойным. Кто знает, когда это решение будет принято? Может, совсем скоро, если он столь благочестив, как думает. Не хотелось бы заставлять его ждать.

— Как пожелаете, доктор.

В дверях Алехандро повернулся и спросил с горькой улыбкой:

— Скажите еще раз, зачем вы держите меня здесь. Неужели только ради удовольствия находиться в моем обществе?

— Что-то вроде этого.

Алехандро вздохнул.

— Я так и думал, что ничего другого от вас не услышу.

Однако теперь он понимал, что это не так. Его будут держать в заточении, пока не прояснится секрет обогащения, заключенный в рукописи Авраама. Пора изобретать ошибки.

Этим вечером он перевел еще одну страницу — и сделал первую маленькую ошибку: вместо «зеленый» написал «красный».

«Фламелю и в голову не придет заподозрить, что здесь что-то не так», — подумал он, улыбнувшись.

Он как раз вытирал кончик пера, когда в окно влетел маленький «снаряд» и с негромким стуком упал на постель.

Алехандро бросился к окну. Как только его глаза привыкли к темноте, он различил внизу две фигуры.

— Подождите, пока я прочитаю, — прошептал он.

Поднес свое сокровище к свече, развернул его; одна сторона, как он и просил, была пуста, на другой своим прекрасным почерком Кэт написала ответ.