Огненная проповедь

– Не в том дело, доверяю я Пайперу или нет, – вымолвил он. – Зак – твой близнец, и это твое решение. Я просто за тебя волнуюсь. Тебе всегда хочется верить в лучшее в людях. Но посмотри, что сделал Зак, даже после того, как твоя мама предупредила тебя.

– Если бы я не доверяла Заку и не оказалась в Камерах Сохранения, я бы никогда не нашла резервуары и не освободила бы тебя.

Он засмеялся.

– Только ты можешь рассматривать четыре года в камере как оправдание своего доверчивого отношения.

Он взял мою руку. Я притянула наши сцепленные руки ближе к себе и медленно поцеловала каждый его палец.

– И что ты собираешься делать? – спросил он.

– Не знаю. У меня чувство, что это вообще от меня не зависит, – вздохнула я. – Я думаю, ты прав насчет Пайпера. Не в том, что ему нельзя доверять, а в том, что он действительно умен.

Глава 20

На следующий день Пайпер прислал за нами обоими.

– Самое время, – проворчал Кип, но при этом казался весьма довольным, что его не оставили одного.

Был ранний полдень, и в зале Ассамблеи толпился народ. Стражники входили и выходили, иногда делали доклад перед членами Ассамблеи, собравшимися вокруг помоста с пустым креслом. Как часто бывало, Пайпер стоял в стороне от основной группы. Он увлеченно разговаривал с Саймоном, одним из своих советников в Ассамблее. Тот выглядел в два раза старше Пайпера. Его волосы на висках уже посеребрила седина. Третья рука покоилась под правой рукой, недаром о нем говорили, как о бесстрашном бойце. В нем сквозила та же живость, что и в Пайпере. Не раз, когда меня вызывали, я находила их увлеченными беседой. Всякий раз пожилой человек, не робея, отстаивал свою точку зрения. Я думала, что потому-то Пайпер и предпочитал компанию Саймона остальным, чересчур уж почтительным, членам Ассамблеи. Пару раз я наблюдала, как между ними разгорался пылкий спор. Оба энергично жестикулировали и перебивали друг друга, склонившись над картами и бумагами, но расставались вполне полюбовно. Саймон собирал свои бумаги и, вежливо кивнув мне, уходил.

На этот раз Саймон отошел в сторону, и Пайпер проводил нас к столу у витражного окна в дальней стороне зала, где нас не могли подслушать. Он плеснул каждому из нас по бокалу вина и предложил присесть.

– Вы проявили такое терпение… все эти вызовы и расспросы… – начал он. – И я, и Ассамблея не стали бы вас беспокоить, не будь это дело столь важным.

– Видимо, не настолько оно важное, чтобы меня тоже беспокоили, – вставил Кип, но Пайпер пропустил его слова мимо ушей.

– Кое-что изменилось. Сведения, что вы принесли, оказались для нас новостью, но они подтверждают то, что мы и сами уже наблюдали. Новые настроения и веяния, исходящие от Совета. Это началось после засухи, когда люди от голода и отчаяния ополчились друг против друга, и Совет использовал ситуацию, сыграв на чувствах враждебности к Омегам. С тех пор положение Омег неуклонно становилось хуже, но последние годы стали совсем критичными. Налоги взлетели, но есть и другие реформы, проведенные Воительницей. Поселения Омег изгоняют с плодородных земель или из районов Альф. Омег, проживших на востоке лет по пять, шесть, а то и дольше, отсылают в отдаленные поселения как младенцев. Участились налеты на поселения, урожаи крадут или сжигают. Всё это похоже на часть единого плана, конечная цель которого – поместить Омег в приюты. Конечно, я уже об этом говорил Касс.

– А она говорила мне, – подчеркнул Кип.

– Затем до нас стали доходить слухи, – продолжил Пайпер, – что наших людей забирают, либо их близнецы, либо враги их близнецов.

– Камеры Сохранения, – пробормотала я.

– Да. И не только Советники этим пользовались. Было несколько донесений о богатых Альфах, не связанных с Советом, которые платили за то, чтобы их близнецов-Омег держали в заключении для своей безопасности.

Как много их осталось там, подумала я, запертых в камерах?

– Теперь стало еще хуже, – снова заговорил Пайпер. – Около пяти лет назад Совет серьезно взялся за регистрацию, настаивая на том, чтобы постоянно следить за каждым нашим шагом.

– Есть причина, по которой они так жестко навязывают регистрацию, – я вспомнила мужчину, которого солдаты избивали в Нью-Хобарте. – Это нужно, чтобы использовать связь между близнецами и манипулировать нами. Имея эти сведения, они смогут решать, кто им не нужен, а кем можно воспользоваться в определенных целях. Я не знаю, как они отслеживают всё это, но именно регистрация лежит в основе многого, что они сейчас делают.

– Согласен, – кивнул Пайпер. – Но регистрация – это лишь начало. Теперь стали отовсюду приходить и другие вести: что Омеги, которые уходят в приют, никогда не возвращаются. Затем до нас дошли слухи о пропавших детях и экспериментах. Похоже, им даже поселений и Камер Сохранения стало недостаточно.

Кип громко отодвинул стул.

– Мы уже тебе об этом рассказывали, во всех деталях, и это не слухи.

Я взяла Кипа за руку, а Пайпер ответил:

– Да, вы рассказывали. И детали, которые вы нам сообщили, бесценны. И это подтверждает наши подозрения в отношении Совета и всего того, что, как мы опасались, сейчас наступает.