Огненная проповедь

Я слышала, как они отошли от моей кровати, и осмелилась посмотреть сквозь полуопущенные веки. Они встали у окна, спиной ко мне. Края кальдеры закрывали восходящее солнце, но предрассветное небо уже полыхало красным золотом. Кип посмотрел вниз на стражника, который привалился к балюстраде под нашим окном.

– Он тоже не слишком много спит, как мне кажется.

– А ты предпочел бы рисковать, оставшись без охраны?

– Не знаю, – ответил Кип спокойно. – Признаться, меня не слишком вдохновляет, что твои товарищи там, наверху, хотят добраться до нас.

Он бросил взгляд на ножи за поясом Пайпера.

– Но мы с Касс провели довольно много времени взаперти, прежде чем попали сюда. И никак не ожидали, что такое повторится, а уж тем более здесь.

– Ты не знаешь, как долго ты пробыл в своем резервуаре, – заметил Пайпер.

– Верно. Представь, если обнаружу, что всего двадцать минут. Вот будет конфуз после всей этой шумихи.

Пайпер коротко засмеялся вместе с ним.

– Ассамблею – моих «товарищи там, сверху» – ты как раз не беспокоишь.

– Я так и подумал в один из множества дней, когда меня оставляли здесь, пока вы беседовали с Касс.

– Я не хочу преуменьшить твою значимость, – сказал Пайпер. – Ты – единственный, кого мы видели из тех, кто побывал в резервуаре. Мы все хотим выяснить, что происходит в том месте. Но сейчас я пытаюсь уверить тебя, что ты вне опасности.

– Возможно, твои люди для меня и не опасны, но, полагаю, на материке остались Альфы, которые жаждут снова встретиться со мной.

– И ты предпочитаешь остаться здесь, под стражей?

– Ты так говоришь, как будто у нас есть выбор.

– У тебя есть, – Пайпер взялся за ремень. Я чуть было не вскочила, подумав, что он собирается взять один из своих ножей, но затем увидела, что Пайпер протягивает Кипу ключ.

Я быстро сомкнула глаза, когда Кип повернулся и посмотрел на меня.

– Нет, – произнес Пайпер. – Ты знаешь, что она для меня слишком ценна, чтобы отпустить ее. Но тебя здесь держать нет никаких причин.

– Так ты меня отпускаешь из чистого альтруизма и вовсе не потому, что желаешь отодвинуть в сторону, чтобы оставить Касс для себя?

– Если бы я хотел от тебя избавиться, тебя бы уже здесь не было.

– Значит, это не имеет ничего общего с тем, что ты к ней чувствуешь?

Голос Пайпера прозвучал равнодушно:

– Лодка отплывает через час. Там есть место для тебя. И неважно, что ты думаешь по поводу моих мотивов.

– Верно, – спокойно ответил Кип. – Это неважно. И ты всерьез думаешь, что я уеду? Или что она будет благодарна тебе за то, что позволил мне уйти?

– Не совсем.

Я снова посмотрела одним глазом. Пайпер отвернулся от Кипа и выглянул в окно. Стая гусей летела клином в светлеющем небе над краем кальдеры.

– Ты когда-нибудь видел, как из яйца появляется птенец? – спросил Пайпер, когда крики гусей стихли вдали.

Я уловила раздражение в голосе Кипа.

– Конечно. Это один из немногих моментов, что я помню. Ни имени своего не помню, ни близнеца. Зато сохранились яркие воспоминания, как наблюдаю за птицами.

– Если забрать яйцо от матери до того, как птенец вылупится, то цыпленок, появившись на свет, прибивается к тому, что увидит первым. Следует повсюду, как за своей матерью. Когда мы были детьми, у нас был утенок. Моя сестра-близнец наблюдала, как он проклюнулся. После этого он ходил за ней повсюду.

– Если я верно понял твою маленькую аллегорию, утенок – это я, да? Вылупился из резервуара и слепо ухватился за Касс?

Пайпер встретил взгляд Кипа без тени смущения.

– Да, думаю, отчасти так оно и есть. Но я не могу понять, плохо ли это.

– Для тебя – нет. Ты уже использовал меня, рассчитывая, что я помогу тебе выяснить, кто ее близнец.

– Ты прав. Я проверял тебя, и ты поступил так, как и предполагалось. Но это вовсе не означает, что ты дал маху.

– И теперь ты снова меня проверяешь. – Кип снова посмотрел на ключ, который Пайпер положил на массивный каменный подоконник. – И как? Есть неожиданности?

– Нет, – Пайпер взял ключ и убрал в карман. – Я не думал, что ты уедешь, хоть и надеялся на это. Я до сих пор не могу разобраться, бремя ли ты. Для нее, я имею в виду.

– Конечно, – Кип закатил глаза. – Твои помыслы полностью лишены эгоизма.

– Само собой, не лишены. Почему, как ты думаешь, я дал вам раздельные кровати? – Пайпер криво усмехнулся и посмотрел на меня. Я быстро закрыла правый глаз, надеясь, что он не заметил дрожание век. – Но мне начинает казаться, что тебе следует остаться с ней. Думаю, даже придется.

– Значит, я больше не бремя? – съязвил Кип.

– Вполне может быть, что и бремя. Но, возможно, поэтому ты и должен остаться.

– Это так великодушно с вашей стороны, решать, кто мне нужен и что для меня лучше, – вмешалась я, отбросив одеяло и опустив со стуком ноги на пол. – А вам не приходило на ум, что у меня и самой может быть мнение на этот счет?

Я потерла правую щеку, на которой отпечатались складки от подушки. Кип заговорил первым:

– Не говори, что мне это не приходило на ум.

– Или мне, – добавил Пайпер поспешно.

– Не разговаривай со мной, – велела я ему. – Пробрался сюда и пытаешься манипулировать нами, точно булавками на твоих идиотских картах.