Огненная тень

Мне не хотелось опять встречаться с Хромым. Когда-то мы поступили с ним не очень хорошо. До Амулета мы тесно сотрудничали с Поверженным по имени Ловец Душ. Ловец использовал нас в своих личных целях, чтобы разделаться с Хромым. У них была давняя неприязнь друг к другу, а Ловец к тому же тайно работал на Властителя. Ему удалось вовлечь в это дело и Леди. Она почти уже придавила Хромого, но потом простила, и он участвовал в заключительном сражении.

Давным-давно, когда устанавливалось Правление, за века до основания Империи Леди, Властитель преодолел силы своих главных противников и заставил их служить себе. Так он собрал десятерых злодеев, которые стали известны, как Десять Поверженных. Когда Белая Роза подняла весь мир против злодеяний Властителя, в конце концов эти Десять были погребены вместе с ним. Но Роза не смогла уничтожить их до конца.

За несколько веков мирной жизни народы отвыкли сражаться со злом. Один любопытный колдун попробовал вступить в контакт с Леди. Леди подчинила себе его волю и в результате смогла освободиться. Десять восстали из могилы вместе с госпожой. За одно поколение они создали новую Империю зла. И уже два поколения они сражались с повстанцами, чьи пророки предсказали возрождение Белой Розы, которая должна повести их к окончательной победе.

Временами казалось, что повстанцы действительно победят. Наши войска бросались в бегство, покидая целые провинции. Поверженные враждовали и уничтожали друг друга. Погибло девять из Десяти. Леди удалось повергнуть троих высших генералов повстанцев. Так она восполнила часть своих потерь. Это были Трещина, Наёмник и Шелест — наверное, лучший полководец со времён Белой Розы. Перед тем как Леди заставила её служить себе, Шелест доставила нам целую кучу неприятностей.

Предсказатели повстанцев в общем оказались правы, за исключением того, что относилось к последней битве. Они ожидали, что их поведёт перевоплотившаяся Белая Роза. И ошиблись. Они не смогли её вовремя найти.

Она действительно существовала, но находилась в наших рядах, не подозревая, кто она есть на самом деле. Зато это узнал я. С этим знанием за мою жизнь не дадут и дохлой рыбы, стоит мне только подвергнуться допросу у Леди.

— Каркун! — воскликнул Капитан. — Проснись!

Все головы повернулись в мою сторону. Люди удивлялись, как я мог заснуть в то время, как Капитан говорит такие вещи.

— Что?

— Ты не слышал меня?

— Нет, сэр.

Он зарычал своим медвежьим рыком.

— Тогда слушай. Готовься полетать на ковре, когда Поверженный будет здесь. Тебе разрешается взять с собой пятьдесят фунтов барахла.

Ковёр? Поверженный? Какого чёрта? Я огляделся. Кое-кто скалил зубы, глядя на меня. А кое-кто и жалел. Лететь на ковре?

— Зачем?

— Леди хочет, — терпеливо начал объяснять Капитан, — чтобы мы послали десять человек в помощь Шелест и Трещине, которые сейчас в Курганах. Что там надо делать, я не знаю. Ты — один из тех, кого выбрала Леди.

Приступ страха.

— Почему я?

Когда-то я уже был её любимцем. И это стоило мне многих седых волос.

— Может быть, она до сих пор любит тебя. Столько лет спустя.

— Капитан…

— Она так хочет, Каркун.

— Ну, ладно. Я, конечно, не могу с этим спорить. А кто ещё?

— Если не будешь спать, всё узнаешь. Но об этом позже. Сейчас у нас другие дела.

* * *

Шелест прибыла в Мороз ещё до Хромого. И вот я уже взваливаю тюк на её летающий ковёр. Пятьдесят фунтов. Остальное я оставил на Немого с Одноглазым.

Ковёр называли ковром только из вежливости, потому что все привыкли к такому названию. В действительности это лишь кусок толстой, грубой материи, натянутый на деревянную раму. Моими спутниками оказались Элмо, который будет командовать нами, и Кегля. Вообще-то, Кегля — просто ленивый ублюдок, но он здорово орудует мечом.

Наше барахло и ещё сотню фунтов шмотья, принадлежавшего людям, которые присоединятся к нам позже, мы поместили по центру. Элмо с Кеглей уселись на свои места, в задней части ковра, по его углам. Дрожащими руками они привязались. Моё место было впереди слева. Шелест села справа. Нагрузились мы тяжело. Шелест сказала, что мы полетим на большой высоте и быстро. Там будет холодно.

Я трясся не меньше Элмо с Кеглей, хотя и летал уже на ковре. Мне нравился вид, который открывается с высоты, но в то же время я страшился того ощущения свободного падения, которое всегда сопутствует полёту на ковре. Я также опасался и Равнины Страха, над которой носились странные свирепые твари.

— Все сходили до ветра? — осведомилась Шелест. — Полёт будет длинным. — Она не упомянула, что в противном случае мы можем опорожниться от страха прямо там, наверху, как это уже делали некоторые.

Голос её был спокойным и мелодичным, как у женщины, посетившей ваш последний предутренний сон. Но внешность её совершенно не соответствовала голосу. Такой облик мог принадлежать только старому суровому бойцу, каковым она и являлась. Она внимательно посмотрела на меня, видимо, припомнив нашу предыдущую встречу в Облачном Лесу.