Огненный город

Он видел, как Астрид Хафдан прижала ее к столу и вонзила ножи в ее руки. Он видел Джулиана, сверлящего ее взглядом, когда он тяжело наступал ей на живот. Он видел золотой ошейник, стягивавший ей горло, а хозяин Эйлеан-Дхочайса наклонился, пристегнул к нему поводок и потянул ее за собой, заставляя двигаться на четвереньках. Его сестра плакала, ползая на кровоточащих руках. Вся извивалась и корчилась, потому что Джулиан сломал ей позвоночник. Крован таскал ее по улицам Лондона, а люди смеялись и тыкали в нее пальцами.

Люк побежал к раковине, его вырвало. От ярости и собственного бессилия ему хотелось все бить и крушить. Он посмотрел на часы на стене – три часа ночи. Четверг. Кровавая ярмарка назначена на пятницу. Этот день объявили государственным праздником. Если он не сможет остановить ее, кошмары, которые он видел во сне, станут для Аби реальностью.

В Лондоне ее некому защитить? Дейзи знает об этом? Люк отчаянно надеялся, что его младшая сестренка пребывает в блаженном неведении. И все же могла бы Дейзи упросить Гавара спасти Аби, как она уговорила его спасти Люка? Казалось маловероятным, чтобы наследник публично нарушил планы своего отца. В Лондоне Дженнер, но у него нет Дара, он даже ворота не мог открыть. Как он может похитить девушку с места публичного убийства?

Нет Дара, так что Дженнер даже ворота Кайнестона не мог открыть.

Как незаконнорожденная дочь Гавара, Либби не могла открыть ворота Кайнестона, потому что у нее нет Дара.

А Последняя дверь повиновалась Койре.

Может ли это означать…

Люк не был экспертом в генеалогии Равных, но он был уверен, что незаконнорожденные дети не считаются Равными. Такова была драма Либби Джардин: Гавар хотел, чтобы его дочь признали, но его родители отказались.

Тем не менее одной крови, как показал Дженнер Джардин, недостаточно, чтобы граница, установленная с помощью Дара, открылась. В любом случае нужен был Дар.

Люк снова взял в руки исторические хроники семьи Крованов. И здесь это тоже подтверждалось. Вот оно, ясно изложено. Только лорд или наследник может предоставить безопасный проход через дверь. Чтобы дверь повиновалась Койре, она должна быть наследницей замка, а чтобы быть наследницей, она должна была родиться Равной.

И если она рождена Равной, то она обладает Даром.

Все это казалось чем-то невозможным.

Если у Койры есть Дар, она может заставить лодку подойти к острову. Они переплывут озеро и доберутся до города, откуда снабжается замок. Найдут ближайшую железнодорожную станцию. И уедут в Лондон. И тогда Дар Койры поможет спасти Аби.

Отчаяние, в котором Люк рухнул вечером на кровать, сменилось внезапно вспыхнувшей надеждой.

Люк вернулся в постель, но уснуть уже не мог, так и провалялся, пока не забрезжил рассвет. Он механически оделся, постоянно прокручивая в голове умозаключения, сделанные ночью, словно высекал на камне письмена, чтобы запомнить на века. Он нашел карандаш и записал в книге, приспособленной им под дневник: кто знает, что может случиться в тот короткий промежуток времени, что остался до отъезда Крована.

Когда он спустился к завтраку, его ожидало жутковатое зрелище: Джулиан и Блейк стояли в коридоре неподвижно, их глаза были открыты, но, казалось, ничего не видели перед собой. Явно находились под парализующим воздействием Дара.

За завтраком стояла гробовая тишина, только Крован и Астрид Хафдан вели какую-то пугающую своей несущественностью беседу. Все гости с несчастными лицами слушали, как он уговаривал ее попробовать лосося, пойманного в ручье, протекавшем через одно из поместий Крована, и копченного по рецепту, сохранившемуся еще со времен мормэров. Она, в свою очередь, рассказывала ему о подготовке к ярмарке и о большом помосте, возводимом на площади Горреган. Он будет стоять прямо в центре праздничных событий, на пересечении улиц Мэлл и Уайтхолл, откуда открывается вид на Астон-хаус и Дом Света.

После завтрака все обитатели замка собрались в коридоре и наблюдали за отъездом Равных и двух про́клятых. Люк стоял молча, опустив голову, стараясь не привлекать к себе внимания.

Но именно его молчание и привлекло внимание.

– Что-то ты сегодня очень тихий, Хэдли, – сказал Крован, и у Люка кровь в жилах застыла.

– Все время думаю, как тайно залезть в ваш чемодан, чтобы оказаться в Лондоне и спасти сестру, – ответил Люк как можно наглее.

Крован крякнул от удовольствия:

– Мне чемоданы не нужны. У меня особняк в Белгравии. Самое лучшее, что ты можешь сделать для своей сестры, Хэдли, – это пожелать ей быстрой смерти. Может быть, с ней случится сердечный приступ, когда первый клинок войдет в ее тело. Девин, я вернусь через два дня. Астрид, дорогая, после вас. Джулиан, Блейк, следуйте за ней.