Огненный шторм

— Этот жест означает, что они бы не плюнули в твою сторону, даже если бы ты была в огне.

— Мило.

Смоук глубоко вздохнула позади меня.

— Могло быть и хуже.

— Эндеры, они все были у целителей той же ночью? — спросила я, и Смоук отвела взгляд.

— Мне запретили говорить об этом, — прошептала она.

— Запретили? Или связали клятвой? — спросила я и сгребла перевёрнутую корзину с бельем. На вещах остался пепел, но я больше не собиралась совать руки в реку.

— И то и другое.

— Итак, я должна это выяснить самостоятельно? Ты мне это хочешь сказать?

Пета дернула кончиком хвоста у моей шеи, и я прикоснулась к ней, находя ее присутствие успокаивающим. Смоук тем временем ничего не ответила, и я поняла, что это и было ответом.

Мы вернулись тем же путем, что и пришли, взобравшись по ступенькам на более высокий уровень пещеры, воздух высушил мою кожу, волосы и одежду за считанные минуты.

— Наверное, я отведу тебя к твоему другу Кактусу, — сказала Смоук. — Ты сможешь поработать у него, убрать его холостяцкую берлогу.

Я кивнула.

— Смоук, а что насчёт нашего посла здесь? Неужели он не смог бы хоть как-то заступиться за Эша?

Она медленно покачала головой.

— Королева отослала всех послов по домам, когда проблемы с потоками лавы усилились. Она не захотела быть за них в ответе.

Черт, с этой стороны помощи тоже ждать не приходилось.

Смоук повела меня через высокий арочный мост в дальнюю часть пещеры, где жили холостяки. Я удивилась, почему их селили отдельно от семей. Пета, должно быть, уловила мое любопытство.

— Не связанных с женщиной мужчин сложно контролировать из-за их нрава и дикого поведения. Никто не хочет, чтобы они жили рядом с семьями, — сказала Пета.

— В каком возрасте их переселяют сюда? — спросила я, думая о старшем сыне Смоук и Бранда, Страйкере. Наверное, он недалёк от того возраста, когда его можно будет считать взрослым.

— В восемнадцать, — сказала Смоук.

— А твой сын, сколько ему?

У нее задрожал голос.

— Ему осталось всего год жить в нашем доме.

Больше мы не говорили по дороге до секции холостяков. Здесь было поразительно тихо.

— Их постоянно чем-нибудь занимают. Если они уставшие, с их мужской агрессией легче справляться.

— Я видела его в тронной зале, когда нас привели туда.

Я глазела по сторонам, гадая, какой же дом принадлежал Кактусу.

Или, возможно, он жил с женщиной. Это была бредовая мысль. Кактус был бабником с самого начала, бегал за хорошенькими девчонками и целовал их при первой возможности. Мне предстоит тяжёлое время, если он сейчас не у дел.

Смоук остановилась перед одной из многих дверей. Высеченная из светло-зеленого гранита, она была прохладной даже в такую жару. Я бы сказала, что это было красиво, если бы в отличие от других дверей она не была… отвратительной. Местами покрытая пеплом и чем-то вроде тёмно-коричневой грязи, она выглядела так, будто Кактус никогда ее не вытирал. Остальная часть дома выглядела не лучше, все место выглядело как свалка, будто кто бы там ни жил, собирал хлам, просто чтобы свалить его рядом со своим домом. Я оглянулась назад на другие двери, надеясь, что мои подозрения не оправдаются.

— Это его дом?

Она кивнула и Пета зашипела:

— Мерзкий тип.

Не могла с ней не согласиться.

Я шагнула вперёд и остановилась, представляя, как вломлюсь к нему и его последней пассии. Предпочтя более благоразумный вариант, я позвала:

— Кактус?

Послышалось шарканье ног, затем он высунул наружу голову и, увидев меня, нахмурился.

— Ларк, что ты здесь делаешь?

Мне стало жутко неловко, потом сразу же я почувствовала острое раздражение из-за его выпада.

— Ну, меня послали сюда, чтобы твоя королева меня наказала. Так что… да, у меня не было выбора, придурок.

Он покачал головой, его темно-каштановые волосы были убраны назад, будто он только что искупался. Это вкупе с его зелёными глазами объясняло, почему за ним бегали девушки. Если не считать моего катастрофического вторжения в Шахту, которое послужило началом этому ужасу, Я не видела Кактуса с детства. Я осознала, что не уверена, могу ли доверять ему. Я даже не знала, помогал ли он или намеренно мешал нам — мне и Эшу — выжить в наш прошлый визит. Я шагнула назад, внезапно пересмотрев своё решение просить его о помощи.

Смоук хмынкула.

— Ты мог бы проявить хоть немного уважения, мальчик.

Он сжал челюсти.

— Сейчас очень неподходящее время.

Я так и знала.

— Там слишком много женщин? Этим меня не удивишь, Кактус.

Он сильнее сжал губы, и я подумала, что, возможно, обидела его. Ребенком он бахвалился, что, однажды, все женщины будут у его ног. Теперь он получил, что хотел, так в чем же дело?

Рядом со мной Смоук ткнула в него пальцем

— Кактус, это смешно. Дай нам войти. Ты не хочешь, чтобы мы обсуждали это на улице.

Он провел рукой по лицу, стирая раздражение и заменяя его фальшивой дерганой улыбкой.

— Не хотите ли зайти?

Я бы ни за что этого не сделала, но мне нужно было найти способ вытащить Эша отсюда живым, что значило, мне потребуется вся помощь, которую я смогу найти. Даже если Кактус не стал тем человеком, каким, я думала, должен был стать.