Огненный шторм

Словно это могло сработать. Огненный змей бросился вперёд, нацелив зубы на Эндеров, его зубы были такими же острыми, как и у Шрама, только в десять раз длиннее. Два Эндера исчезли в его пасти за пару счетов каждый. Оставшиеся Эндеры попятились, пока не оказались прямо перед Фиаметтой.

— Так мы его не возьмём, — сказала Мэгги.

Я даже не поняла, что она находилась с нашей группой, пока она не заговорила. Ее рыжие волосы были заколоты под шлемом из черной кожи.

— Кактус, — крикнула Фиаметта, — взорвите его.

В этот момент стало понятно, почему он был так важен для нее. Он мог убить огненных змей там, где ее Эндеры были бессильны. Его связь с земной позволяла ему протыкать их шкуры.

Кактус стоял рядом с ней, он покачал головой.

— В этой битве я не могу тебе помочь.

Огненный змей направился к Фиаметте, а она подняла руку. Он проигнорировал ее.

— Ты думаешь, что правишь здесь, но на самом деле этим местом правит твой страх. Ты никакая не королева.

Ящер зарычал и прыгнул вперед с открытой пастью.

Глава 22

Когда огненный змей прыгнул к ней, время замедлилось. Богиня-мать прошептала мне на ухо:

«Спаси ее, Ларк».

Пошло оно все к чертям и обратно, это не моя битва. Но все же я без раздумий повиновалась приказу Богини-матери. Я выпрыгнула перед Фиаметтой и выставила руки ладонями вперёд, упав на колени.

— Во имя Богини-матери остановись!

Я ждала, склонив голову, но все тело покалывало от страха. Вокруг меня клубилось жаркое дыхание со слабым привкусом жасмина и перца чили.

— Кем ты себя возомнила, чтобы останавливать меня такими словами? Ты такая же как и тот, другой?

Как Фиаметта? Огненный змей склонил морду, чтобы смотреть мне в глаза.

Я не опустила рук.

— Фиаметта — сука, лгунья и манипулятор. Она пыталась стереть с лица земли твой народ, она наказала меня, едва не убив, и в целом она первостепенная сука.

Он ухмыльнулся.

— Да, все, что ты сказала, и не только. Тогда зачем ты не дала мне разорвать ее пополам и обглодать ее кости, чтобы использовать как зубочистки?

Я медленно опустила руки.

— Потому что по каким-то непонятным причинам Богиня-мать хочет, чтобы она осталась жива. И раз уж таково ее желание, то я сделаю все возможное, чтобы его выполнить. Если бы выбор был за мной, я бы позволила ей погибнуть и дать возможность другому занять ее место.

Он приблизил свое лицо так, что наши носы практически соприкасались.

— Ты та, кто спас моего сына и хотел спасти дочь. Носитель Духа, твоё сердце слишком велико для твоего тела.

Огненный змей повернулся к королеве.

— Фиаметта, лишь из-за того, что она, — он кивнул головой в мою сторону, — вмешалась и действует от имени Богини-матери, я пощажу тебя и твоих людей. Но я хочу вернуть своих детей.

Я посмела встать.

— Саламандры тоже теряют своих детей. Кто-то убивает их.

Он качнул своей массивной головой; загибающиеся за подбородок рога сверкнули, пока он шевелился.

— Их затянуло под лаву?

Я кивнула.

— Да.

— Они не погибли. Так забрали и наших детей. Я все ещё чувствую биение их сердец. Следуй за мной к моему гнезду, и, возможно, мы сможем найти их, Носитель Духа, — он развернулся, и его тело исчезло в той же дыре, что он сам проделал.

Все вокруг меня словно вздохнули от облегчения, а тишина продержалась ещё несколько секунд, пока несколько голосов не прервали ее.

— Как она его остановила?

— О чем они говорили?

— Почему королева не убила змея?

Я медленно повернулась и встретилась взглядом с Фиаметтой. Ее лицо не выражало никаких эмоций, в отличие от других людей.

Фиаметта подняла руку.

— Лакспер. Ты та незаконнорожденная полукровка, которую от нас прятал Базилевс. Правильно? Ты дитя Улани.

Она не произнесла вслух, но имела в виду: «Ты носитель Духа?»

Не было никакого смысла отрицать правду.

— Да, — ответила я, не отводя взгляда от Мэгги.

— Мы обсудим это, когда выберемся из горы. А сейчас я доверяю тебе не только свой дом, но и жизни моих людей, — сказала королева и одарила Мэгги таким взглядом, что та замерла на месте.

Фиаметта развернулась и посмотрела на свой народ.

— Мы выйдем через главный вход, а тем временем я оставлю нескольких Эндеров разобраться со змеями и лавой.

С ней никто не стал спорить, даже Эндеры. Я прошмыгнула туда, где оставила двоих детей, чтобы забрать их снова. Они улыбались и тянули ко мне руки, но меня оттолкнули достаточно сильным ударом, и я упала на колени. На меня злобно уставился здоровяк с коротко стриженными рыжими волосами и такими мускулистыми руками, что его мышц хватило бы троим мужчинам.

— Не прикасайся к ним, змеиная подстилка.

Он поднял детей, глядящих на меня во все глаза, и зашагал прочь. Саламандры проходили мимо меня, словно я была островом в реке. Они сверлили меня взглядами, холод которых жёг кожу как лёд.

Меня нашла Пета, ее ношу тоже забрали.

— У меня ее тоже забрали, — сказала она, не успела я и спросить.

Эш ждал нас, его руки тоже были пусты.

— У меня тоже.

— Виновны за компанию, — прошептала я, вставая на ноги. Пета фыркнула и встряхнулась, уменьшившись до размеров кошки. Я протянула ей руки, и она прыгнула ко мне.

— Ты можешь нести меня.