Огненный тыл

– Точно не знают где мы. На все соседние части подняли в ружьё, а быстрее ползти они не могут – ямы да канавы. Баттахов, уводить детей!

– В смысле, товарищ лейтенант? – Баттахов не на шутку забеспокоился.

– А что не ясно? Уводи их отсюда!.. К чёртовой матери!.. Другие значит могут быть няньками, а ты нет? Двести метров по дороге и в лес, отбежать подальше, зарыться в землю и не шевелится.

Баттахова как ветром сдуло. Взгляд снова прилип к ползущему грузовику.

– На мосту расстреляем, товарищ лейтенант? – предположил Смертин. – Ударим по капоту, чтобы обездвижить, а как полезет солдатня – начнём снимать.

– А если не обездвижим? – возразил сержант. – Пробьются на этот берег – беды не оберёшься. Надо мост повредить, а не машину.

– Разрешите я сделаю, товарищ лейтенант! – сержант вскинул голову, скулы побелели. – У нас есть три или четыре минуты, имею несколько гранат – больше ничего не нужно. Подо мной канавка – проползу по ней скрытно, спущусь к мосту.

– Нам мало погибших? – возмутился Шубин. – Чусовой, Дубровский, Конторович… Это добром не кончится, Алексей.

– Так вы меня прикроете, товарищ лейтенант – от вас зависеть будет. Не собираюсь я умирать. Что вы, в самом деле? Из машины полезут – всех положите. Им не до меня будет. Решайте, товарищ лейтенант, времени мало. Мы же не знаем сколько их в машине.

– Хоть тресни – сержант прав. Может уничтожать надо а не машину, а за двумя зайцами погонишься… – лейтенант неохотно кивнул.

Климов лихо кувыркнулся головой вперед, затряслись заросли травы, на обрыве автомат остался, под деревом. Климов прополз по канаве, поддерживая спадающий подсумок, ещё одна терраса у самой воды, съехал вниз, прикрыли чахлые заросли ивняка, дальше под опору. Грузовику до переправы оставалось ещё метров тридцать, а Климов уже начал карабкаться на балку, связывающую опоры, подтянулся, зацепился за что-то ногой, последняя опора заслонила его от ненужных взглядов.

Грузовик вписался в поворот, вышел напрямую к мосту, теперь сержанта не могли заметить, даже теоретически. Он подтянулся найдя опору, стал раскладывать на балке гранаты, там была и лимонка, оборонительные боеприпасы, способные принести немалые разрушения.

«Что он делает? – мелькнула мысль. – Самого же и накроет обломком. Последнее слово сапёра, мать его! – угрюмо пробормотал Смертин».

– Отчаянный у нас сержант, товарищ лейтенант.

– Кто бы мог подумать…

Машина уже гремела по мосту, дребезжали, подпрыгивая брёвна. Первую гранату Климов кинул, когда до Блица оставалось метров десять. Водитель видел как что-то запрыгало по настилу, но по инерции продолжал движение, взвизгнул унтер-офицер, вцепился в руль, зачем – решил свернуть в пропасть. От взрыва, подпрыгнули и переломились несколько брёвен, дрогнула конструкция под накатом. Вторая граната добавила разрушений – несколько осколков пробили капот, но двигатель и сидящие в кабине не пострадали. Машина встала, водитель яростно орудовал рычагом, включая заднюю передачу. Третью гранату – мощную лимонку Климов использовал оригинально – он вырвал чеку, всунул гранату под элемент пролётной конструкции и соскользнул с балки. У него было ровно четыре секунды, глубина реки в районе опоры была по колено – он падал, красиво извиваясь в полёте, цеплялся за выступающие части конструкции, чтобы ничего не сломать, грохнулся в воду, двинулся к берегу.

Никто из немцев не успел среагировать – разведчики открыли шквальный огонь по грузовику, а Климов уже взбирался на террасу, потом рухнул в канаву. Взрывом лимонки раскидало несколько бревен, задрожала и обрушилась часть пролётного строения – теперь на проезжей части моста зияла крупная дыра. Машина попятилась, накренилась на скате, опять встала – водитель уронил голову на руль, унтер-офицер успел выбраться, покатился в кусты. Солдаты с автоматами вылетели из кузова один за другим, разбежались как тараканы – их было десятка полтора. Пули рвали брезент, двое распростёрлись под колёсами, кто-то остался в кузове, но зацепило, остальные бросились в кусты – искать укрытие, кто-то упал в пыль за накатом, открыл огонь. Двое разведчиков не могли создать нужную плотность огня – немцы скоро пришли в себя, начали координировать действия – пули ложились все ближе, пришлось отползать, прятать головы. С залихватским воплем выпрыгнул из канавы сержант, перекатился за дерево – он был насквозь мокрый, глаза возбуждённо сверкали.

– Живой, товарищ лейтенант! – выкрикнул он. – А вы переживали…

– Молодец! – отозвался Шубин. – А теперь хватай автомат и бей эту сволочь!