Огневица

Его было так много, что поначалу Итрида сжалась в комок, закрывая руками голову и задыхаясь от густых клубов черного дыма, сплетающегося вокруг нее, словно змеиные тела в весеннем гоне. Мигом взмокли и прилипли к шее и вискам волосы, выбившиеся из косы. Огонь ревел так громко, что Итрида оглохла и ослепла, не видя вокруг ничего, кроме оранжево-багровых сполохов.

Почуяв чье-то присутствие, она рискнула выглянуть из-под руки. Медленно, боясь сделать лишнее резкое движение, опустила локти и расправила спину. А потом и вовсе встала на ноги – но даже так огненной волчице пришлось наклониться, чтобы ее черная голова с провалами, где плескался огонь вместо глазных яблок, оказалась на одной высоте с лицом Итриды.

У волчицы была гладкая, волосок к волоску, шкура. Широкая опушка на шее, в отличие от остального меха, была рыжей. На кончике каждой шерстинки мерцал собственный огонек, и оттого казалось, что волчица постоянно двигается, хоть она стояла неподвижно, уперев четыре лапы, каждая с ладонь Итриды размером, в почерневшую от жара землю. Языки пламени танцевали над хищницей и вокруг, словно вырастая из ее горбатой фигуры. Волчица открыла пасть, и на Итриду дохнуло не смрадом тухлого мяса, а запахом костра и сухим жаром, как из печи.

«Слабая человечка, – раздался голос в ее голове. Он тоже шипел и трещал, плевался искрами и гудел, но слова Итрида различала четко. – В твоем теле мне не разгуляться. Наконец-то свобода. Жаль, что ненадолго».

– Почему ненадолго? – сухо сглотнув и лишь зря раздразнив горло, спросила Итрида.

«Тыдолго несешь меня в себе. Таешь. Скоро не останется ничего. И тогда мне придется уйти».

Таешь…

– Ты хочешь остаться?

Волчица свесила между огненных клыков черный язык и глубоко вдохнула. Вместе с выдохом в Итриду полетели крошечные искры и ошметки пепла. Они осели на ее плечи и волосы, прошлись по лицу комариными укусами, но бродяжница не рискнула отвести глаза.

«А кому хочется уходить? Там ничего нет. Пустота. Здесь есть еда. Жаль, слабое тело».

– Его можно укрепить?

«Я… могу, – показалось, или в голосе огненного создания прозвучало сомнение? – Но нужен другой камень. Большой».

– Тот, от которого откололся этот кусочек? – догадалась Итрида.

«Другой. Изначальное. Мать, – волчица раздраженно облизнула морду и встряхнулась. – Найди другой. Он поможет. А сейчас – я хочу есть!»

И волчица скакнула вперед, врываясь в Итриду и ударом вышибая сознание из ее тела.

Глава 21. Жизнь потерянная, жизнь спасенная

Марий почуял запах пожара, когда волость, где он оставил бродяжников, едва показалась впереди. Дейвас помянул Навь и побежал со всех ног, на ходу прощупывая, насколько силен огонь и много ли домов уже успел охватить. Пальцы обожгло, жар поднялся до запястья и там остановился, свернувшись пульсирующим кольцом вокруг руки. Значит, всего одна или две избы горят: пожар маленький, почти ручной.

Впрочем, когда дейвас пронесся по единственной улочке и добежал до пылающего дома, ему поначалу показалось, что его дар ошибся. Пламя высотой в три человеческих роста гудело и мерцало, свиваясь концами рыжих с красными отблесками лент где-то так высоко, что, даже задрав голову, Марий не сумел их рассмотреть. На фоне огня метались черные фигурки людей: кто-то тащил воду, кто-то расшвыривал землю вилами. Один человек просто стоял на коленях, глядя, как изба истаивает, превращаясь в обугленный костяк.

Марий прищурился, приглядываясь к фигуре повнимательнее. Рассмотрев рыжую косу, расплескавшуюся по сгорбленным плечам бессильно поникшим языком огня, дейвас выругался так, что пробегавший мимо кмет споткнулся и ошарашенно воззрился на темноволосого парня в коричневой куртке, крутящего в руках что-то вроде ловчей сети.

– Сгинь! – рявкнул Марий, и того взаправду будто ветром снесло.

Дейвас остановился возле Итриды, глядящей на пожар широко распахнутыми глазами, залитыми золотом так, что не было видно ни зрачка, ни белка. И тут огонь, тянущийся от нее к горящему дому извернулся, и на миг Марию показалось, будто ему видится волк с огненной шерстью. Он попытался схватить зверя за шкирку, обернув руку в лед. Но лед растаял, не успев покрыть даже пальцы. Волк ощерился, недвусмысленно намекая, что не даст отобрать свою добычу.

– Ладно, с тобой после разберемся, – оскалился дейвас в ответ.

Снова призвал воду, так много, насколько хватило сил, и облек всего себя в ледяной панцирь. После встречи с седовласым колдуном на берегу Черницы Марий больше не был уверен, что огонь никогда его не тронет.