Огневица

– Мы можем добраться до рудознатцев и сами. Раз уж у вас, пан дейвас, такая куча дел, что вы все время куда-то пропадаете, – быть может, пришла пора совсем уж сгинуть? Расскажите дорогу, и мы сами прекрасно по ней пройдем, – снова не сдержалась Бояна.

– Боюсь, тогда вас легко отыщет любой дурак – по следу из сожженных волостей.

Дейвас в последний раз провел точилом по мечу и с сухим щелчком вогнал клинок в ножны. Положил их рядом с собой на лавку – оружие легло точно посередине между ним и Итридой. Потом встал, упираясь руками в стол, и помолчал, обводя бродяжников тяжелым взглядом:

– Может, вы еще не заметили, но за вами тянется уже целый хвост из желающих расквитаться за всё, что вы натворили. Обозленные кметы. Люди Вышаты Кожемяки, которые придут мстить за смерть Казимира, – а они явятся, будьте покойны: купец не простит гибели племянника. Ах да, и еще те пернатые твари, что поджидали нас у Черницы.

Марий выпрямился и подхватил меч с лавки, крепя его за спину. Бродяжники продолжали молчать. Им снова нечего было возразить.

– Если она, – Марий кивнул на Итриду, – сумеет совладать со своим пламенем, я представлю ее в Школе Дейва как женщину-дейваса. Тогда она получит защиту князя и Школы, а значит, сумеет прикрыть и ваши задницы тоже. Объясняю на пальцах: для этого она должна выжить и сохранить свой огонь. К рудознатцам вы не дойдете одни, они просто нашпигуют вас стрелами, едва вы ступите на их земли без приглашения или проводника.

Впервые с момента, как Итрида обрезала волосы, в ее глазах затеплилась жизнь. Она медленно подняла голову, глядя на Мария. Разомкнула многократно прокушенные губы, даже не поморщившись, когда лопнула едва зажившая кожа:

– Вы назовете меня дейвасом?

Марий устало потер подбородок, размышляя над ответом. Потом повернулся к Итриде и криво улыбнулся ей:

– Кажется, это будет лучший способ держать тебя на виду. Мне нужно узнать, откуда ты взяла огонь. А ловить тебя по всему Беловодью и выбивать знания силой – это не по мне.

Хоть и прошло уже больше десяти весен, как лаумы вернулись в Беловодье, но еще живы воспоминания о застенках чернокаменной Школы и сгибших там раганах. Нет уж, он не повторит ошибку своих предшественников.

Прежде чем Итрида успела ответить, Марий договорил:

– Если бы ты не цеплялась за своих бродяжников, как наседка за цыплят, мы добрались бы быстрее. Поэтому давай заключим договор. Я помогаю тебе совладать с огнем и делаю для этого всё, что в моих силах. Взамен твои друзья смогут остаться в Орлином гнезде столько, сколько сами пожелают. Безопаснее места, чем у рудознатцев, не найти. Им предоставят кров и свободу ходить везде, где дозволено местным. А захотят вовсе там поселиться – и это устроим.

Итрида медленно подняла голову и выпрямила спину, обводя взглядом бродяжников. Храбр склонил голову к плечу, ловя ее взгляд. Огневица едва заметно качнула ресницами. Бояна крепко сжала правой рукой левое плечо. Даромир подбросил кинжал в воздух и поймал его за острие. Итак, двое за, один против.

– Если у рудознатцев будет покойно, значит, вы останетесь там, – твердо, как еще недавно Марий, проговорила Итрида.

С каждым новым словом в нее словно возвращалась жизнь, расправляя плечи и наполняя мрачным блеском черные глаза.

Даромир принялся было возражать, но Итрида подняла руку ладонью к шехху:

– Пожалуйста, Дар. Ты сам видел, что со мной творится. Я не хочу, чтобы кто-то из вас сгиб из-за моей проклятой силы. Пан Болотник до сих пор нас не подводил, хоть язык у него и ядовитый, как твой книжал.

Марий хмыкнул, но Итрида продолжила, не обратив на него внимания:

– Вы же все мечтали об этом. Бросить тракт и воровство, больше не бежать от прошлого… Может, это ваш – наш – шанс? Может, другого и не представится?

Бродяжники переглянулись. Шехх упрямо отвернулся, стиснув зубы так сильно, что под смуглой кожей загуляли желваки. Бояна выглядела растерянной, Храбр задумчиво расчесывал пальцами бороду, искоса поглядывая на Бояну.

Итрида глубоко вздохнула и кивнула дейвасу:

– Они согласны, пан Болотник. Ведите нас к Моховым горам.

– Марий, Итрида. Просто Марий.

Итрида ответила огненному колдуну долгим взглядом. Тишину, повисшую в охотничьей избе, можно было резать ножом.

– Марий, – наконец выдохнула Огневица.

Дейвас довольно улыбнулся, делая вид, что не заметил ни удивленных взглядов Бояны и Храбра, ни испепеляющего – Даромира, ни отголоска странного волнения, скользнувшего по его собственному телу.

* * *

Итрида проснулась от качки.