Огневица

Итрида медленно подняла руки ладонями вверх. Под грязной кожей замерцали светлячки. Они скользнули по линиям вен, наполняя их сиянием. Маленькие огненные реки росли, разветвляясь и оплетая все тело паутиной оранжевых нитей. Кто-то рядом закричал, кто-то шарахнулся, дядько Зван потащил обмершую мать прочь, а Итрида смотрела на свои руки и плакала. И невдомек ей было, что даже слезы ее горели огнем, оставляя на лице красные следы-ожоги.

Люди откатились от нее волной, шепча молитвы и проклятия. А Итрида повернулась спиной ко всему, что было ее жизнью, и пошла прочь из волости.

Она шла куда глаза глядят, покуда были силы. А когда идти больше не смогла, упала лицом в сизый мох и закрыла глаза.

Она мечтала о смерти. Но ее нашла не смерть, а Ихтор.

* * *

Что-то крикнула Бояна, раз, потом еще. Кажется, она звала Итриду по имени. Бродяжница повернула руку ладонью вверх – она была грязна и испещрена ожогами, но пепла на ней не было. И голос матери не звучал – только ее собственный, неустанно шепчущий в голове, что таким, как она, места среди живых нет.

Мир вокруг медленно прояснялся. Вместе со зрением вернулось и обоняние, и Итрида почувствовала запах своей паленой кожи, зажаренного Бояной зайца, масел, которыми Даромир умащивал свои густые, сделавшие бы честь любой девке волосы, запах пота и леса, доносившийся от незнакомца… Что-то внутри дрогнуло и потянулось к нему – или к пламени, рокочущему в груди дейваса. Чем сильнее вглядывалась Итрида в образ, то проступающий сквозь незнакомца, то сливающийся с ним, тем явственней видела… волка. Огромного, крупнее ее собственного раза в полтора, со спокойной уверенностью следящего за Итридой алыми глазами. Лишь мгновение спустя она поняла, что дух дейваса не на нее смотрит.

А на ее искру.

На пламя, медленно крадущееся из навьего леса. Принюхивающееся, точно зверь. Вдруг взвывшее протяжно, высоко, по-настоящему. Черный волк дейваса ответил – низко, раскатисто, как матерый, зовущий свою подругу.

Не сразу, ох не сразу осознала Итрида, почему ее огненный зверь ответил красноглазому. Потому что вовсе не волк жил в ней, прорываясь вспышками ярости и огня.

То была волчица.

Незнакомец метнул руку к сердцу, и его зверь тут же послушно отступил, взрыкнув напоследок. И тут Итрида поняла, о чем надо просить дейваса.

– Научи меня, как приручить огонь.

Он поймал ее взгляд и долго искал там ответы. Но у Итриды не было ни одного. Лишь волчица из пепла и огня, учуявшая в дейвасе что-то знакомое.

Мужчина заговорил, и Итрида передернула плечами, словно звук его голоса хлестнул ее по спине.

– И чем же ты расплатишься за обучение?

Итрида чуть прищурила полуночно-черные глаза. Невольно Марий вдохнул ее запах – смесь соленой горечи и сладости. Она пахла совсем не по-женски. Она вообще не пахла человеком, и огненосец невольно вспомнил хозяйку Серой Чащи.

– У меня есть деньги.

– Деньги мне не нужны, – отрезал дейвас. – Хочешь учиться – признаешь меня Старшим. И все твои прихвостни тоже. Знаешь, что это такое?

– Знаю.

Ихтор рассказывала Итриде о том, как клятва Старшего передает в руки учителя все нити власти над учеником на время обучения. Итрида содрогнулась, представив себя марионеткой дейваса. Но ради своих бродяжников она пошла бы и на это.

– Только за остальных решать не могу.

Марий закинул меч за спину.

– В таком случае мне проще будет их убить, – дейвас шевельнул пальцами, и кольца, сжимающие шеи бродяжников, сузились.

Троица вжалась друг в друга, сплетясь в единое трехголовое существо с тремя парами одинаково бешеных глаз.

– Нет! – вскрикнула рыжая. – Я… поговорю с ними.

– Попробуй, – равнодушно кивнул Марий.

Он отошел к костру, опустился на бревно и принялся неторопливо срезать ножом куски капающего жиром мяса с полуобглоданной тушки зайца. На Итриду он не смотрел. Темный огонь продолжал тихо и злобно гудеть, удерживая ее приятелей в неподвижности. Марий не беспокоился насчет того, что рыжая девчонка сумеет снять его заклятие. Оно было сделано поровну из огня и воды, а с водой справиться у нее не получилось – Болотник видел, что она лишь сдержала его ворожбу, но сбросить так и не смогла.