Огни над волнами

– Ну-у-у… – маг пощелкал пальцами. – Ты мое доверенное лицо, скажем так. Ты же оказываешь мне тайное содействие? А я тебе доверяю. Но вообще – надо больше читать, мальчик мой. И не только сочинения достопочтенных мастеров-магов прошлого, вроде Раклюса, но и иные книги, повествующие об мироустройстве, нормах существования общества, о хороших манерах, наконец. Замок моего приятеля Шварца и его принципы существования – это далеко не весь мир, сынок. Даже напротив, его замок, вся эта его вольница – пародия на настоящее правильное мироустройство.

Когда Агриппа говорил «сынок», мне почему-то было приятно. А когда это слово произнес мастер Гай, мне стало немного не по себе.

– Это мне еще летом стало ясно, – тем не менее живо ответил ему я. – Вот только у нас в Вороньем замке поди такие книги, поищи. Откуда им у наставника взяться? А так я с ребятами говорю, по возможности чему-то у них учусь.

– Вот это правильно, – одобрил мои слова мастер Гай. – Тем более что ты уже два месяца как наследник поместья и земель в Лесном Краю. Там, конечно, не Асторг и не Фольдштейн, но все-таки…

– В смысле? – захлопал глазами я.

– Беда случилась с твоими родными, Эраст, – лицо мага приняло скорбное выражение. – Твой батюшка и братья были убиты лесными разбойниками, когда направлялись на ярмарку. Никто не выжил, представляешь? Даже самого младшего, двенадцатилетнего Вига, и того не пожалели. Времена неспокойные настали, такой разгул преступности…

– Да, куда катится мир… – вздохнул у входа Агриппа.

– Матушка же твоя, когда про это узнала, два дня проплакала, а после вызвала стряпчего, в присутствии которого была составлена запись о том, что после ее кончины именно ты становишься единственным наследником состояния семейства фон Рут, – продолжил маг. – Так что ты теперь относительно богат. Относительно Лесного Края, разумеется. Но это лучше, чем ничего, не так ли?

– Так баронесса-то жива, слава богам, – мне стало не по себе, поскольку я прекрасно понял, кто перерезал все семейство фон Рут.

– Увы, увы, – вздохнул мастер Гай. – Уже на следующую ночь она утопилась в пруду, том, что рядом с твоим новым фамильным гнездом. Женщины вообще крайне эмоциональны. Кстати – если тебе повезет, она может стать призраком, шансы на это велики. Самоубийство богами не поощряется. Было бы хорошо, поскольку фамильный призрак – это прекрасно. Он и развеселит, и всегда есть возможность на нем попрактиковаться в магии. Очень удобно. Так что ты далеко не «никто». Ты славный, умный и прагматичный юноша, который прекрасно понимает, что выбор правильной стороны всегда ведет к счастью и успеху.

– Правильной стороны чего? – недопонял я.

– Правильной стороны вообще, – тон мага неуловимо изменился, он стал суше и деловитей. – Той стороны, которая может тебе дать возможность жить – и хорошо, и вообще. Той стороны, которая тебя защитит, выручит и возвысит. Ты был никто, ты был грязь – и вот, через каких-то полтора года ты уже барон. Настоящий, не поддельный. У тебя, бывшего бездомного воришки, теперь есть дом, пруд, сад, угодья, пасеки, земли, медведи, волки… Что там еще у него есть, Агриппа?

– Фамильный призрак, – отозвался тот. – Но это вряд ли, не все условия соблюдены. В смысле самоубийства.

Значит, это он их всех прибрал. Ну, как-то так я и думал.

– Все это только на словах, – я посмотрел мастеру Гаю в глаза. – На деле это вряд ли получится. Эраста фон Рута, того, настоящего, знало в лицо огромное количество людей, начиная от слуг и заканчивая ближайшими соседями. Я – не он, это скажут все.

– Ты – он, – привстав, ткнул меня пальцем в грудь мастер Гай. – И усвой, что никто не посмеет даже усомниться в том, что ты – он. Уж можешь мне поверить. Тот, у кого в руках завещание баронессы – тот и есть Эраст фон Рут, и хватит об этом. Что до слуг – следом за смертью баронессы какое-то поветрие налетело, они почти все померли. За редким исключением.

Агриппа хмыкнул.

Не сомневаюсь, что уцелели те слуги, которые были наняты в последний год и меня не видели. То есть – того Эраста.

– У него и другие родственники были, – уж не знаю зачем, сказал я. – Дядьки там, сестры.

– Сестры подтвердят то, что нужно, не волнуйся, – подал голос Агриппа. – Можешь не сомневаться, так и будет. А всех остальных гони в шею.

– Тем более что у тебя будет документ. Кстати, вот и он, – мастер Гай порылся в пергаментах, лежащих на столе, взял один из них и поднес поближе к глазам. – Ну да. Кхм. «Я, баронесса Вильгельмина фон Рут, урожденная цур Гренель, завещаю все свое движимое и недвижимое…». Ну, и так далее. На, держи, это теперь твое.

И он сунул пергамент мне в руки.

Наверное, надо было бы что-то сказать, поблагодарить, но я стоял и молчал.

Я никогда не боялся смерти. То есть – я не желал её для себя, а чужие жизни мне всегда были безразличны. Правда, в последний год что-то изменилось и появились люди, ценность жизни которых в моих глазах как-то неожиданно уравнялась с моей собственной, но это – другое.