Огни рампы. Мир «Огней рампы»

– Скажите же, что любите меня, – умоляюще проговорил он, сжимая ее в объятиях. – Хотя бы немного…

– Перестаньте, прошу вас! Это безумие!

– Я люблю вас! Я пытался бороться с собой, но это невозможно! Я всегда вас любил!

Кальверо зашевелился. Он понятия не имел, где находится. Постепенно в тускло освещенном коридоре проступили очертания лестницы. Сквозь оцепенение проступили смутные воспоминания о том, как он закрыл входную дверь, зайдя в дом с улицы, а потом тихо сполз рядом с дверью на пол… И погрузился в сладостное забытье. Постепенно он стал ощущать, что у него затекло все тело, и приподнялся, принял сидячее положение и прислонил голову к почтовому ящику, вделанному в дверь. И тут он услышал, что за дверью кто-то разговаривает. Кальверо узнал голос Терри. Он уже собирался встать, как вдруг застыл.

– Ради бога, оставьте меня! – умоляла Терри.

– Я люблю вас… И вы меня любите! – с чувством говорил Невилл. – Вы так же беспомощны, как и я!.. И вы это знаете!.. Вы не можете этого отрицать!

– Я никогда не говорила, что люблю вас, – прошептала она.

– Вы любите меня… Я знаю… Несмотря ни на что!.. Несмотря на Кальверо!.. Мы любим друг друга!

– Нет! Нет! Уходите! Не смейте так говорить! Я вас ненавижу!.. Оставьте меня! – кричала Терри, рыдая.

– Я ухожу… – грустно проговорил Невилл. – Я только хотел услышать правду… Но глупо спрашивать – я знаю… Хотя как прекрасно было бы услышать от вас это… Услышать, как вы говорите, что любите меня… С этим я мог бы жить и умереть.

Она закрыла глаза.

– Зачем вы так мучаете меня?!

Он нежно обнял ее.

– Терри… Моя милая Терри… Вы можете отречься от собственного счастья, но вы не можете отречься от правды![29]

Кальверо тихо встал, прокрался по коридору и бесшумно поднялся по лестнице. Хотя ступал он неуверенно, голова работала ясно. То, что он подслушал, вселило в него отчаяние, потому что он, против своей воли, уже полюбил Терри. Но теперь случилось неизбежное: ему напомнили о том, как она молода.

Это не стало для него неожиданностью. Поднимаясь по лестнице, он мрачно усмехался, как человек, понявший, что боги покарали его за глупость.

Тихонько проговорив: “Кальверо!”, она медленно отстранилась от Невилла.

– Нет… нет… Я действительно люблю его – это правда.

– Вы его жалеете.

– Вы ошибаетесь, – решительно возразила она.

– Это просто жалость! И вы это знаете.

– Нет! Это нечто большее. Это очень глубокое чувство – я с ним срослась, я с ним сжилась… Это его душа… его доброта… его грусть. Никто не отнимет этого у меня.

Невилл отвернулся в сторону и глубоко задумался, оба замолчали, а Терри заплакала. Через некоторое время он снова повернулся к ней и протянул руку.

– Спокойной ночи, Терри, – тихо сказал он и добавил: – Прощайте.

Он быстро сбежал по ступенькам и растворился в ночной темноте.

Когда Терри заглянула в комнату Кальверо, тот притворился спящим. Сквозь полуприкрытые веки он увидел, как она тихонько поставила возле его кровати кувшин с водой и стакан, а потом так же тихо закрыла дверь.

За завтраком Кальверо читал отзывы о представлении. Все единодушно хвалили Терри и объявляли ее новой звездой. Но она не была оглушена успехом – и это позабавило Кальверо.

– Ну и ну, – сказал он. – Такой ошеломительный успех – а вам как будто и дела нет!

Терри вяло улыбнулась, пожала плечами, а потом вдруг поглядела на него с каким-то беспокойством и сказала:

– Ах, Кальверо, давайте уедем отсюда… Поселимся где-нибудь в деревне, будем наслаждаться покоем и счастьем…

– Счастьем… первый раз слышу от вас это слово. – Он внимательно на нее посмотрел. – А разве вы не счастливы?

Она кивнула – с глазами, полными слез.

– Конечно. Вы же знаете.

– Откуда? Это ведь секрет, который известен одному только сердцу.

– Я люблю вас. Это все, что я знаю, – ответила Терри.

Он мрачно улыбнулся.

– …Вы попусту тратите свою любовь на старика.

– Любовь нельзя растратить попусту.

– Вы такая странная.

– Почему? – спросила она.

– Эта ваша преданность… Вы как монахиня – живете затворницей, не хотите знать больше ничего… Хм! – рассмеялся он вдруг. – Странная мы парочка – монахиня и шут.

– Вы не шут.

– Все мы шуты. – Тут он умолк и пристально на нее поглядел. – Зачем вы обрекли себя на такое заточение? Растрачиваете свою юность на такую старую развалину, как я?

– Кальверо, что на вас нашло?

– Просто не могу молча смотреть на то, как вы портите себе жизнь, – с чувством проговорил он. – Вы такая молодая, обаятельная и красивая… Вы заслуживаете большего.

– Кальверо!

– Разрешите мне уйти…

– Кальверо, не смейте!

– Если бы мне хватило сил уйти… Но я остаюсь здесь, мучаю вас и истязаю самого себя. Это неправильно! Мне осталось жить совсем немного, и в эти годы мне нужна правда… Нужно то достоинство, которое я задолжал жизни, а жизнь задолжала мне.

Терри немного помолчала, а потом с отчаянием в голосе проговорила:

– Если вы уйдете от меня, я покончу с собой! Как вы не понимаете – я люблю вас! – отчаянно проговорила она.

– Вы хотите любить меня, но любите Невилла, и я не вправе винить вас за это.

– Это неправда.

Наступило тяжелое молчание.