Огни возмездия

– То тебе сказал Ингоньяма Окар, а я тебе говорю, что мы уходим.

– Не понимаю, как вы можете…

– Можешь звать меня Мать чемпиона.

Хафса поджала губы, но кивнула.

– Мать чемпиона, я не могу позволить…

– Скажи ей, Тау, – сказала Имани, снова сжав его ладонь. – Скажи ей, что мы пойдем с армией до самого Пальма.

Хафса растерянно повернулась к нему.

– Мы сделаем как она говорит, – сказал Тау, сам не зная, ответил ли он так потому, что сам того хотел, или потому, что никогда не был способен перечить матери.

Хафса поникла.

– Да, чемпион. Я пойду с вами. Только дайте мне время привести дела в порядок, прежде чем…

– Это слишком долго, – перебила ее Имани. – Помоги мне его поднять.

– Вы не можете… Мать чемпиона, ваш сын не в том состоянии, чтобы отправляться в поход… Послушайте, его раны не опасны, но от потери крови он будет слаб еще некоторое время. И нельзя допустить, чтобы швы разошлись, прежде чем раны успеют зажить.

– Давай, жрица. Ты же как никто должна понимать, что его сила исходит не из тела.

Хафса запнулась.

– Уверяю вас, я не понимаю, что вы имеете в виду.

– Мама…

– Он ровня Великим и Придворным, – сказала Имани. – Ты же слышала, что люди говорят?

– Мама…

– Как давно ты стала жрицей? Сколько Меньших и Вельмож осмотрела, зашила и вылечила? Сколько Меньших были способны победить Вельможу?

Они стояли прямо над Тау и спорили так увлеченно, словно его здесь и не было.

– Ты же одна из глав медицинского ордена, нэ? – уточнила Имани. – Ни один обычный Меньший не способен противостоять Вельможе. Ты это знаешь.

– Я не уверена, что вы хотите, чтобы я произносила это вслух, Мать чемпиона.

– Я хочу не больше и не меньше очевидной истины, – ответила Имани, оставив свою настоящую правду высказанной.

– Мама, хватит, – сказал Тау. – Жрица Экин, какое сейчас время дня?

– Вы потеряли сознание от потери крови вчера во второй половине дня, – сказала Хафса, подчеркнув, как мало времени прошло с его ранения. – Сейчас утро, и те, кто остался в лагере, недавно позавтракали.

– Хорошо. Помогите мне встать. Перед началом похода королева Циора устроит военный совет.

Кое-что изменилось, и наши планы тоже изменятся. Мне нужно участвовать в этом обсуждении. Отведите меня к ним.

БИТВЫ

Несмотря на слепоту, мать Тау настояла на том, чтобы помочь жрице отвести его на военный совет. Передвигалась она неуверенно, и хотя слабее всех сейчас был Тау, именно из-за Имани он шли так медленно. Но присоединившись к совету, Тау понял, почему она настояла на том, чтобы прийти с ними.

Имани хотела познакомиться со всеми участниками. То же самое она сделала в Кереме, и, что было почти невозможно для Высшей Мирянки, поднялась от простой служанки до одной из глав феода меньше чем за цикл.

Большой шатер военачальников лишь немного уступал в размерах королевскому. И он был черным, что отвечало эстетическим предпочтениям Индлову, у которых, как обычно, спесь возобладала над здравым смыслом. Черная палатка под палящим зноем Ксидды внутри напоминала скорее влажную пещеру, чем тенистое укрытие от жары.

Когда Хафса с матерью завели Тау внутрь, его обдало волной жара.

– На последние две встречи не явились Увещевающие, – говорила Нья. – Никто из Теневого Совета Пальма не пришел, и это меня беспокоит.

Члены совета сидели вокруг низкого столика на тонких подушках, и только у Циоры подушка была толстая и плюшевая, так что она возвышалась над остальными.

– Тау? – удивился Хадит. – Ты уже встал? – Он перевел взгляд на Хафсу. – Пожалуйста, не опускайте полог. Здесь и так слишком жарко.

Ближе всех к входу сидел седой чистокровный Ихаше, который, хотя и был свежевыбрит, обладал тем типом лица, на котором, казалось, никогда не бывало щетины. Рядом с ним сидел Удуак, и Тау догадался, что Хадит назначил здоровяка командовать воинами Айима на время его восстановления. За Удуаком сидел Келлан, который возглавлял Индлову, а за ним – Танди, Нья и королева.

– Разве ты не должен отдыхать? – спросила Циора, подавшись ему навстречу.

Тау инстинктивно начал кланяться, но остановился, когда почувствовал, как натянулись швы.

– Моя королева, – поприветствовал он, морщась от боли в боку.

– Разве он не должен отдыхать, жрица? – спросила Циора у Хафсы.

Хафса сверкнула глазами на Имани, и хотя его мать больше не могла видеть, Тау был готов поклясться, что она знала, куда смотрит жрица.

– От меня потребовали, чтобы он присутствовал здесь, – сказала Хафса, кланяясь.

– Я в порядке, – ответил Тау, обращаясь главным образом к Циоре, и, прихрамывая, направился к незанятой подушке справа от нее и опустился на пол. – Пара царапин, не больше.

– Пара царапин! – воскликнула Хафса. – Там все гораздо серьезнее, чем… – Жрица словно вспомнила, где находится. – Ваши раны не угрожают жизни, это я гарантирую, но как они могут зажить, если вы не будете отдыхать? Вы так стремитесь вернуться в бой, но ваше тело отнюдь не в лучшем состоянии.

– Пожалуй, жрица права, – сказала Нья, сидевшая слева от королевы. – Королева Циора… мы же решили, что возможно, будет лучше, если чемпион не…