Огни возмездия

– Дышите медленнее, – шепнул он ей, едва шевеля губами. – Вдыхайте через нос, выдыхайте через рот. Спокойно, не торопясь.

Она не подала виду, что слышит его, но сделала так, как он сказал.

– Последнее слово, Отобонг? – обратилась Нья к генералу, когда ему на шею надели петлю.

– Я не предатель, – отозвался он, не поднимая головы. – Я всегда сражался за свой народ, и я отправляюсь к Богине, так и не сумев сделать большего, чтобы…

Доски под ним затрещали и, не выдержав веса, проломились, отправив его на смерть. Веревка вокруг его шеи натянулась, кто-то в толпе вскрикнул, и деревянная балка прогнулась под весом Мирембе и Отобонга.

Ноги Мирембе, коснувшись земли, подогнулись, словно она встала на колени. Сторона Отобонга располагалась выше, и хотя он болтался в петле, задыхаясь, пальцы его ног скользили по земле в поисках хоть какой-нибудь опоры, чтобы ослабить смертельное напряжение.

Лицо генерала потемнело и распухло, глаза вывалились из орбит, и он забился в конвульсиях на веревке, которая оказалась слишком длинной, чтобы его убить, но слишком короткой, чтобы он смог спастись.

Королева прикрыла рот рукой – ее пальцы дрожали, словно в лихорадке. Нья стояла как вкопанная, покачивая головой, словно молча отрицала происходящее.

Палач вскарабкался на борт разваливающейся виселицы, чтобы укрепить столб, который поддерживал балку. Но ему не хватало сил поднять его на достаточную высоту, чтобы Отобонг смог умереть.

Поняв это, Тау прорвался сквозь круг королевских стражников, подошел к страдающему генералу, достал из ножен на правом бедре черное лезвие и левой рукой вонзил в беспокойное сердце Отобонга. Генерал вздохнул и обмяк – его муки окончились.

Тау вынул меч и вернулся к королеве. Сдерживать толпу больше не требовалось. Все затихли и расступились перед чемпионом.

– Н – нам нужно… нужно уйти, – сказала королева Тау. – Мы не можем… мы…

Ее глаза были полны слез, а руки дрожали. Маска холодности спала с ее лица, и Тау не требовалось знать всех тонкостей, о которых говорила Нья, чтобы понимать: полный народу круг не был подходящим местом для подобного поведения.

– Следуйте за мной, моя королева, – сказал он, повернувшись к дорожке, ведущей к Крепости Стражи.

Она не двинулась с места. Тау, не зная, что еще предпринять, потянулся к ней, осторожно взял ее холодную руку и повел за собой.

– Если позволите, ваше величество, – сказал он.

Она кивнула и пошла за ним. Нья тотчас присоединилась, и королевские стражники устремились следом.

Толпа расступилась перед ними, но на лицах многих Вельмож Тау заметил сомнение. Он видел, что они прикидывали, во что может вылиться их попытка преградить путь своей королеве.

– Поторопимся, – сказал Тау, прибавив шагу. Когда они вышли из круга, он выдохнул с облегчением.

– Нет, – сказала королева, убирая руку.

– Моя королева?

– Не так, – сказала она, выпрямляясь. Ее маска вернулась на прежнее место, будто вовсе и не спадала.

Она повернулась к толпе и обратилась к подданным:

– Да будет вам известно, что мы вернем Пальм и все предатели, независимо от их происхождения, получат по заслугам. Это мы обещаем вам, ибо мы – голос Богини на Умлабе и такова наша воля!

И вновь толпа смолкла: тысячи ртов не издавали ни единого звука.

– Мы начинаем готовиться к штурму нашей столицы. Мы идем на встречу с нашим генералом, который поведет нас к победе и вернет милость Богини. Мы идем к гранд-генералу Хадиту Бухари, чтобы отдать ему приказы, исполнение которых он возложит на вас!

Королева отвернулась от круга и пошла прочь. Толпа зароптала, и Тау услышал, как Вельможи принялись уточнять, верно ли расслышали ее слова. Бухари? Это же фамилия Меньшего! Женщины и мужчины, стоявшие ближе всех к дорожке, по которой ушла королева, в едином порыве подались вперед.

Чтобы умерить их пыл, королевские стражники схватились за мечи.

– Назад! – крикнул один из них, ударив кого-то из толпы рукоятью.

Насилие возымело противоположный эффект, и ропот стал оглушительным.

Недовольно поморщившись, Тау обнажил оба меча и примкнул к королевской страже.

– Любой желающий обсудить волю королевы может поделиться своими соображениями со мною, – выкрикнул он. – Выходи, кем бы ты ни был, Вельможей или Меньшим, поговорим!

Теперь роптали и рвались вперед лишь те, кто стоял дальше. Женщины и мужчины в первых рядах не приближались.

– Она назначила гранд-генералом Меньшего? – спросила Тау одна из женщин, поглядывая на его черные мечи.

– Хадит Бухари – гранд-генерал, – ответил он.

– А кто это? – раздался другой голос.

– Тот, кого выбрала ваша королева, и мой брат по оружию, – ответил Тау.

– А ваш брат по оружию способен занять Пальм? – спросил третий Вельможа.

Тау зачехлил лезвия и обвел глазами толпу.

– Если бы вы знали гранд-генерала Бухари так, как знаю его я, вы не задавали бы таких вопросов. Пальм стал нашим в ту минуту, когда королева Циора поставила его во главе нашего войска. Все, что нам осталось, это пойти и взять город.

Во внезапно наступившем молчании Тау развернулся на каблуках и пошел прочь, молясь, чтобы его вера в друга не обрекла их всех на погибель.

ОТДЫХ