Огонь Ассургины

– Я хочу сразу заявить, – произнес юноша, – что уважаемый трактирщик не виновен в отравлении брата Зигана. Пища в трактире вполне приемлемая. Не лучше и не хуже, чем у других. Брата отравил кто-то из вчерашних посетителей.

– Во время нашей трапезы к столу подошел какой-то человек и попросил брата осмотреть его больную дочь, – добавил Бахрей.

– Зиган вчера сказал, что они непричастны, – перебил его Томас.

– Что служитель сейчас делает? – поинтересовался старший.

– Спит. И проспит, думаю, до обеда.

– Ну что ж, – произнес старший, поводя плечами, – придется нам здесь задержаться.

Он посмотрел на трактирщика и перевел взгляд на его помощника:

– С вами все ясно. Считайте, пронесло.

Старший страж взмахом руки пригласил стоявших за его спиной стражников присоединиться к нему:

– Садитесь, ребята! Завтракать будем.

Потом перевел взгляд на Томаса:

– Вы к нам присоединитесь?

– Почему бы и нет?

Трактирщик бросился на кухню.

За воротами трактира Бахрей погладил живот:

– Давно я так не завтракал. Теперь и до вечера потерпеть можно.

– Обжора! – миролюбиво буркнул Томас.

За день друзья преодолели только тридцать миль, но этого вполне хватило, чтобы достичь пригорья. Трактир, до которого они добрались к вечеру, располагался в небольшой долине. Невысокие отроги окружали его со всех сторон. Бледный солнечный диск еще цеплялся за неровный частокол елей на вершине сопки, стараясь продлить свое пребывание. От реки, тихо гремящей порогами, на долину медленно наползал туман. Его белесые полосы стелились по лугу и упирались в высокий каменный забор трактира.

На широком дворе, мощенном плитняком23, под раскидистыми соснами вразброс стояли беседки. Игольчатые кроны были сплошь усыпаны чешуйчатыми шишками. Пустые шишки валялись под ногами вперемежку с пожелтевшей хвоей. В беседках стояли столы с широкими лавками. Рядом с каждой беседкой было выложено кострище с заранее заготовленными поленницами.

Легкий ветерок скользил от отрогов к реке, трогал шишки в кронах сосен и доносил пряные ароматы из кухни трактира.

Темнело быстро, а вместе с этим и ощутимо холодало.

Бахрей поежился:

– Нужно у трактирщика что-нибудь из теплых вещей купить…

– Приветствую вас! – неожиданно послышалось рядом.

Томас повернулся туда, откуда донесся голос. В беседке стоял человек в желтом одеянии. Он вежливо улыбался.

Глава 12. Лекарь

– Вот так встреча! – сказал Томас. – Вы, должно быть, лекарь из Чинк-Тана? Мы не ожидали, что нагоним вас.

– Я тоже, – улыбнулся тот. – Вы куда на этот раз путь держите? В Исапу решили наведаться?

– Нет. Решили посетить Чинк-Тан. Уж очень много о нем наслышаны.

– Чинк-Тан? Великий храм! Один из самых древних в этой части света. Легенда гласит, что его построил сам Тольтек – первый правитель легендарной Альт-Ланды, основатель многотысячелетней династии. Тольтеки не только правили, но и формировали мировоззрение, воспитывали управляемые ими народности. Были терпеливыми отцами, хотя правильнее сказать – матерями.

– Почему?

Лекарь улыбнулся:

– Вы мне не поверите, но после Тольтека правителями этой великой цивилизации были женщины.

– Вы не шутите? – удивился Томас.

– Какие уж тут могут быть шутки? Будете в Чинк-Тане, не поленитесь спуститься в книжные хранилища и узнать у библиотекаря. Если понравитесь, он покажет вам хроники тех времен.

– Хроники Альт-Ланды хранятся в Чинк-Тане?

– С самого его основания.

– Но это ведь, – Томас попытался прикинуть, сколько тысячелетий, сотен тысячелетий прошло с тех времен, но только смог выдавить из себя, – так много…

– Конечно, молодой человек, – лекарь снова улыбнулся. – Поначалу это поражает воображение. Впрочем, что мы стоим на пороге? Проходите, располагайтесь. Сейчас прислугу позовем. Вы еще не ужинали?

– Нет, – ответил Бахрей и прошел в беседку.

Лекарь взял палочку с медным наконечником и ударил по бронзовому диску. На звук явился помощник трактирщика. Он принял заказ и зажег фонарь.

– Уважаемый, – спросил его Бахрей, – у вас можно приобрести теплые вещи? А то как-то прохладновато становится по вечерам.

– Можно, – ответил помощник, думая, что бы такое предложить.

– Я бы порекомендовал пончо, – подсказал лекарь.

– Да-да! – обрадовался помощник. – Пончо будет в самый раз. Оно весьма универсальная вещь для путника: это и плащ, и подстилка, и одеяло и согреет в холодное время. Конечно, пончо!

– Ну, если вы так дружно настаиваете… – Бахрей взглянул на Томаса: – Берем?

Тот кивнул.

– Вы ночевать где будете? В беседке? – поинтересовался помощник.

– Нет. Подготовьте нам с товарищем комнату.

– Хорошо! Тогда я ваши пончо отнесу туда. А вы? – обратился он к лекарю.

– Я? Останусь здесь. Люблю, знаете ли, свежий воздух.

– Тогда распоряжусь развести костер. Ужин сейчас принесут.

Минут через пять пришла черноокая женщина лет тридцати. На ней была светлая блузка и красная юбка. В руках она держала плетеную корзину, накрытую клетчатой тканью.

Она выложила из корзины на стол копченую курицу, козий сыр, зелень и лепешки. Пожелав приятного аппетита и одарив на прощание улыбкой, ушла.