Огонь Ассургины

Муш постучал посохом по наглухо закрытым воротам. На его стук в воротах открылось оконце и показалось чье-то лицо. Затем оконце закрылось, и загремел засов. Вслед за этим скрипнули петли и отворилась в воротах калитка. Из проема вышел хмурый человек в войлочной шляпе и холщовой безрукавке. Взгляд его черных глаз был тревожным.

– Ну что, Мухья, ночлег готов?

Человек в войлочной шляпе исподлобья зыркнул на Томаса с Бахреем, но ничего не ответил, а только угрюмо кивнул.

– Мухья! Ты что, язык проглотил? Как ты гостей встречаешь?!

Мухья пошевелил губами и проговорил, тяжело роняя каждое слово:

– Проходите, гости… дорогие.

Томас глянул сквозь проем калитки, и у него почему-то заныло под ложечкой.

– Ну что стоите? – говорил Муш. – Проходите во двор! И не обращайте на Мухью внимания, он с детства такой… нелюдимый.

Томас шагнул в проем, Бахрей за ним. Двор окружала высокая каменная стена. Посреди двора располагался небольшой бассейн. Вокруг него был маленький сад с фруктовыми деревьями и ягодными кустарниками. Сюда же от шалы отходила веранда с глинобитными стенами. Все свободное от растений пространство было выложено плитняком.

На пороге веранды стояла высокая стройная женщина с черными как смоль прямыми волосами. Одета она была в темно-фиолетовую юбку и красную кофту, шею ее украшали бусы. У женщины было скуластое лицо с немного раскосыми черными глазами и тонкими губами. Губы ее улыбались, но глаза смотрели холодно. Женщина была загорелой, как и большинство южных жителей.

Первое, на что обратил внимание Бахрей, рассматривая женщину, было жемчужное ожерелье. Он сразу опытным взглядом определил, что жемчуг настоящий. «Откуда в глухомани такие драгоценности?» – мелькнула у него мысль.

Женщина перехватила взгляд торговца, ее рука невольно дернулась, пытаясь прикрыть ожерелье, но она быстро пресекла этот порыв и пригласила всех в дом.

– Мы вас ждем, – певуче произнесла она.

– Дорогая Томо, и ты уже здесь – во всей своей красе! – сказал подошедший Муш, на последнем слове он сделал ударение.

На это Томо дернула плечом, как бы отгоняя назойливую муху.

– Вот вышла на ваш стук, – сухо произнесла она, опуская ресницы и бросая сквозь них заинтересованный взгляд на Томаса. – Какой интересный юноша! Вас как зовут, любезный друг?

– Томас.

– А вашего спутника?

– Бахрей, сударыня.

– Муш говорил, что вы торговец, не так ли? Моря, странствия… Это так заманчиво!

– Совершенно верно!

– Вы откуда сами будете?

– Из Аравии.

– Аравия?! Это где?

– Почти на краю света, сударыня.

– На краю света? Интересно… Когда я училась в школе, нам говорили, что земля круглая. Следовательно, у нее нет края, а вы утверждаете обратное. Знаете, а я вам верю! – решительно произнесла Томо.

– Хватит языком трепать! – одернул женщину Муш. – Отведи лучше гостей наверх и накормить не забудь!

– Конечно, – игриво улыбнулась Томо.

Муш помрачнел.

– Вы с нами? – спросил служителя Томас.

– Я позже присоединюсь. Нужно кое-какие указания прислуге дать, – улыбнулся тот, а юноше подумалось: «Оскалился».

«К чему бы это?» – отогнал навязчивую мысль Томас и, когда проходил мимо Томо, украдкой взглянул на нее.

Женщина сразу отреагировала на внимание юноши и обворожительно улыбнулась. В ее улыбке Томасу почудилось что-то плотоядное, он невольно передернул плечами. Томо усмехнулась. «Однако реакция у нее. Словно мысли читает», – подумал он.

Когда Томас перешагнул порог шалы и оглянулся, то увидел, что веранда была пуста. Томо нигде не было, а к ним, перескакивая сразу несколько ступеней, спешил долговязый парень с нечесаными рыжими волосами, которые он старательно приглаживал левой рукой.

– Проходите по коридору! – приглашал он издалека. – Там лестница. Жилые помещения наверху.

Поднявшись по каменной лестнице, друзья попали в узкий коридор. Справа и слева находились дверные проемы, завешанные грубой тканью темного цвета. Рыжеволосый откинул полог левого проема и пригласил всех войти.

Это было довольно просторное помещение с низкими лежаками, застеленными домоткаными полосатыми пледами. В центре комнаты стоял низкий стол, около него были разложены войлочные подушки. В стенах комнаты были ниши со сложенными там постельными принадлежностями, а также посудой. Особняком стояла горка тарелок из керамики. Два маленьких окна, выходящие во внутренний двор, были зашторены белыми занавесками с невыразительным рисунком.

Рядом с входным проемом находился рукомойник. Томас и Бахрей сложили амуницию на лежанку и с удовольствием умылись. Рыжий в качестве полотенца предложил им серую тряпку.

– Да вы не думайте, она чистая, – сказал он и, когда друзья вытерлись по очереди, добавил: – Теперь садитесь за стол, сейчас вам ужин подадут.

Ужин минут через пятнадцать принесла глуховатая старуха в черном платке. Маисовые лепешки, вареная фасоль и тушеная тыква – это был вечерний рацион на сегодня, если не считать неизменного мате в глиняном чайнике.

– Где Томо? – спросил удивленный Бахрей.

– Какая Томо? – не поняла старуха. – Нет у нас никакой Томы, я одна здесь, не считая моего сына-балбеса. Да вы его уже знаете, он вам ворота открывал.