Огонь подобный солнцу

— Этот грузовик чуть все не испортил, — сказала она. — Я видела, что у него было что-то в руке — оказалось, этот дурацкий бинокль, — но я-то думала, что это пистолет, и ждала, пока он его куда-нибудь положит, чтобы мне не пришлось его убивать. Потом эти фары, и он в одно мгновение выскочил через окно. Я думала, что вы возьмете его там, на улице. Поэтому я…

— Так он решил броситься в окно?

— Потом он через него влез назад. Я ждала, пока он зажжет спичку — ты бы видел его лицо!

Часто дыша, вбежал один из двух парней.

— Это он, Морт?

— Да.

Парень ударил Коэна коленом в пах.

— Это тебе за Дитера. — От резкой боли Коэн согнулся пополам и тут же получил удар коленом в подбородок.

— За Вилли.

— Не торопись, Тим, — остановил его Морт.

— Он гомик, — сказала она. — Не ломайте его пока.

Тим прижал Коэна к стене и, схватив рукой за подбородок, вперился в него глазами.

— Я разорву этого гомика на мелкие кусочки. — Коэн плюнул ему в лицо, и Тим снова ударил его коленом. Коэн увернулся так, что удар пришелся ему по бедру.

Она хихикнула.

— Я ему кое-что отрежу и заставлю съесть.

— Он что, тебя тем же кормил? — рассмеялся Тим, вытирая лицо.

Вбежал второй парень.

— Все чисто — он один.

— От самого Экса следить за каждым его шагом! — пробасил Морт, — так утомительно иметь дело с кретинами. Давай наручники, Тим.

Обхватив Коэна своими потными руками, Тим защелкнул у него за спиной наручники.

— Отведи его в спальню, Руби, — сказал Морт, — и пристегни его своей парой браслетов к кровати.

Положив ружье на кушетку, она взяла Коэна за руку.

— Не сюда, — потряс головой Морт. — Наверх. Там нам будет лучше разговаривать.

Тим опустил подвесную лестницу. Подталкивая Коэна, она поднялась с ним наверх и, пройдя по мансарде к лампочке, зажгла ее. Они пристегнули его наручниками к стойке, прикрепив к ней и его ноги. Здоровой рукой Морт распахнул рубашку Коэна и посмотрел на ножевую рану. От него несло пивом и потом.

— Какая-то шлюха тебя поцарапала?

С улицы донесся шум подъехавшего «мерседеса». По лестнице поднялся человек в сером костюме, он был меньше ростом, чем казался в бинокль.

— Ты еще не звонил? — спросил он.

— Еще нет, Лу, — ответил Морт.

— Я сам позвоню, — сказал Лу и спустился вниз.

Подтащив какой-то деревянный ящик, Морт поставил его перед Коэном.

— Давай сюда машину, Руби, — сказал он.

Она вернулась с портативным магнитофоном с длинным шнуром, который Тим повесил на гвоздь, торчавший в стене. Морт начал говорить в микрофон:

— Красная Собака, первый допрос подозреваемого Сэмюела К.Коэна, 20.42, пятница, 20 апреля, Ноенвег, Федеративная Республика Германия. Перекрути назад, Тим.

Тим воспроизвел запись.

— Сделай немного погромче, — сказал Морт. Затем с улыбкой обратился к Коэну: — Ну что, сынок, с чего мы начнем?

Коэн пожал плечами. Теперь, когда все было кончено, он испытывал непреодолимое желание разрыдаться, упасть им на грудь и молить о пощаде, понимании. «Если бы я только знал…»

Морт сочувственно кивнул.

— Меня тоже это тяготило. — Он взглянул на него. — Сэм, давай поговорим с тобой начистоту. Ты сейчас здесь, у нас — и я должен сказать тебе со всей откровенностью, что многие затаили на тебя большую обиду. Но, может быть, вместе мы сможем во всем разобраться, а?

Коэн облизал пересохшие губы и спросил:

— Ты американец?

— Да, — ответил Морт. — И я, и Тим, и Джек, и Лу, который сейчас внизу. И Руби, с которой ты уже знаком.

— Тогда почему же вы убили моих друзей? Тоже американцев! Невинных людей, ни за что?

— Ничто никогда не делается просто так. Бывают иногда ошибки, ты вон тоже что понаделал, но это же не значит, что все кончено.

Коэн засмеялся.

— Конечно же, это конец, жирная ты свинья. Неужели ты думаешь, что я настолько глуп?

Клэр тоже засмеялась.

— Ты очень глуп, Сэм.

Коэн ухмыльнулся. Теперь, когда все было кончено, от этой обреченности его охватило чувство какого-то нелепого безрассудства.

— Сначала ты все честно расскажи, — сказал он Морту.

Морт подвинул ящик чуть ближе.

— Давным-давно ты и твои друзья решили немного подзаработать на стороне. Подожди, подожди, не перебивай! — Он поднял руку. — Выслушай меня. — Вздохнув, он продолжал: — Я знаю, кто ты — ты отказался служить стране, которая тебя приняла, ты — экспатриант, не испытывающий любви к той стране, которая приютила тебя, иммигранта, но я не понимаю, зачем тебе понадобилось устраивать всю эту возню?

— А тебе не приходило в голову, что, если бы я меньше любил свою страну, мне было бы наплевать, чем она занимается? И не сам я влез в эту, как ты изволил выразиться, «возню», а вы ее устроили.

— Понятно. — Морт качнулся на своем ящике. — Ты хочешь, чтобы я поверил в то, что ты, Пол и Алекс случайно влипли в эту вашу авантюру? Совсем как тот парень, которого взяли в аэропорту «Кеннеди» с десятью фунтами героина и который сказал, что не знает, как это оказалось у него в чемодане?

Коэн опустил голову с выражением отвращения на лице.

— Что с тобой говорить, тратить последние часы своей жизни на такое дерьмо, как ты?

Морт возмутился.