Огонь со мной

— Ты так это произнес, что умудрился эту свою обязанность вознести на верхние ступени скуки. Для меня, во всяком случае.

Меня даже передернуло от одной только мысли, что может быть хоть какое-то удовольствие от служения Отцу.

— Тебе тоже не помешало бы взвалить на свои плечи некоторые обязанности Отца.

Хаф провел рукой вдоль моего тела. Я не совсем понял его жест, наверное, намекает, что я тут просто прозябаю в замке без дела, обладая при этом силой богов, хоть теперь и в весьма усеченной мере. Опять же спасибо папочке за это.

— У меня нет Отца, и если ты хочешь испортить вечеринку, то продолжай на это намекать.

— Я не хочу испортить, как ты выразился… — Хаф насупился, словно я сообщил нечто очень обидное для его доброго сердца. — Боги, ты говоришь как человек?!

Я говорю как человек? Едва ли. Но меня удивило, что при этих словах Хаф немного поморщился. Что, брат, тоже не сильно их уважаешь, да? О, а как же их драгоценные души, о которых ты так печешься?

— Ой-ой, аккуратнее на поворотах, не обижай лучшее творение твоего Отца.

Ненавижу людей, ненавижу творения… Его. Мерзкие, слабые, смертные, с их вечными слезами и стенаниями к богу. Иногда думаю: не ради ли молитв к нему, любимому, он их создал? А что? Логично, разве нет? Создать их слабыми и уязвимыми, чтобы они каждый день молились и взывали к тебе. А ты, весь такой всемогущий, решаешь, кому жить, а кому умереть. Но только не называй их после этого своими детьми, называй как есть — рабы! Раб Божий — это имя очень подходит ситуации.

— Он и твой Отец тоже, и человечество прекрасно, жаль, что ты до сих пор этого не осознал. Но вернемся, как ты выразился, к вечеринке. Во что играем?

Он решил свернуть с темы человечества. Любопытно, брат, очень любопытно.

— Русский? Судя по твоей физиономии, нет? Ладно, уговорил — снукер так снукер. Люди думают, что именно они изобрели бильярд. Но нет, все, что люди когда-то изобрели, — это проблемы для своего собственного мира. Все их изобретения — это подсказки бессмертных, которые находили нужных людей и так или иначе наводили их на «открытия». Когда богам необходимо было вмешаться в жизнь людей, то они вмешивались: то яблоко упадет на голову, то сон правильный приснится с таблицей химических элементов.

Я начал выстраивать пирамиду шаров на столе, попутно размышляя, насколько могу доверять Хафу. Или вопрос поинтереснее: а доверял ли я ему когда-нибудь? Ведь только он защищал меня, вставал на мою сторону, даже пытался найти оправдание моим деяниям, он единственный, я уверен, не проголосовал за убийство моих детей. Да, я там не присутствовал, но почему-то знаю — он был против, только он один.

— Ты так и не ответил, зачем тебе помогать мне со строительством.

— А ты так и не пояснил, зачем тебе в принципе арена. Предлагаю право первого удара тебе.

— И сразу нарушаем правила? Почему бы хоть в игре в бильярд не следовать правилам и не разыграть право первого хода?

Хаф заметно успокоился и повеселел. Он уже давно привык к тому, что у меня всегда свои правила игры во всем, но он каждый раз веселится, когда лично с этим сталкивается. Боюсь, что его веселье быстро закончится, когда он поймет, что и на его правила в этих землях мне, собственно, плевать с орбитальной станции людей.

— Потому что я так хочу?

Потому что Я устанавливаю правила, потому что я не люблю правила — они меня ограничивают. Но опять-таки это я произнес только мысленно.

— Только потому, что я у тебя дома и мне нравится твое настроение, я приму твое предложение.

Хаф выставил биток, встал в позу для удара и на секунду замер, взглянув на меня.

— Арена мне нужна, чтобы онгхусы могли выпустить пар. У них много дел, они сильны, но они не могут дать волю своей силе.

— Почему ты им не позволяешь участвовать в играх богов?

Я считаю, что это идиотские игры, где боги выставляют на арене своих бессмертных в различных состязаниях, по большей части бессмертные используют свои уникальные возможности и сообразительность вместо прямых столкновений и драк. Так боги тешат свое самолюбие — доказывают друг другу, кто создал лучшего бессмертного. Призы победителям, конечно, достаются внушительные, и ради них бессмертные идут умирать. Игры марионетками, не иначе. Если ты так любишь своих детищ, то почему при их создании не наградил их всем необходимым? Нет, лучше сталкивать их лбами и будоражить свое эго.

— Потому что я их создал с целью помочь Отцу, и ты знаешь об этом. Кроме того, ты засиделся тут и не знаешь, что игры богов уже давно не проводят. — Брат резко ударил кием, и шары разлетелись по столу.

Боги прекратили играть? Забавно, но да плевать.

Наблюдая, сколько блестящих шаров попадут в лузу, я продолжил:

— Тогда зачем им арена? Их основная задача притаскивать души к тебе. Они не сражаются со смертными, они лишь твои проводники.

— Я создал их воинами, но они нигде не могут себя проявить как воины, арена поможет им в этом. Я могу устраивать турниры, поощрять лучших, а они покажут себя как бойцы.

Очевидно, что один бог точно все еще не наигрался со своими созданиями.