Огонь в крови

— Это не их дом! — выпалила я. Как-то смириться с тем, что родственнички заняли дом моих родителей и теперь живут в нем, мне удалось, но мысль о том, что кто-то может считать наш дом их собственностью обожгла огнем.

— А чей? — растерялся ужас.

Я не желала рассказывать, я никому не рассказывала, но мы стояли буквально в десяти шагах от моего дома, от моего детства и от всей моей счастливой жизни, и я не хотела, чтобы все это у меня украла неосведомленность Абеля.

У калитки мы стояли минут пятнадцать. Не так уж много для пересказа всей моей жизни, но вполне достаточно для того, чтобы Парси заметила незнакомцев рядом с домом.

Чужаков здесь не боялись. Они вызывали лишь любопытство.

Даже такой как Абель издалека не казался устрашающим…

— Вы чего-то хотели? — сестрица выпорхнула на крыльцо, приглаживая волосы. Сраженная вышивкой камзола, длинной косой, что в свете ленивого солнца сияла красной медью, и статью моего дракона, не заметив еще чешуи и нечеловечьих глаз, она вежливо улыбалась.

Я замолчала на полуслове, так и не признавшись как страшно мне было в ту хмурую ночь одной в лесу.

— О, ты даже не представляешь. — недобро протянул Абель, глядя на меня. Перехватил руки, нервно комкавшие подол платья. Глубокого синего цвета, из дорогой ткани — оно не заслуживало такого к себе отношения. — Выдохни, золотце.

Осознать, какую же ошибку она совершила, высунувшись к пришлым, Парси смогла довольно быстро.

Крепко сжав мою ладонь, Абель легко открыл калитку — затвор хрустнул, но дракон не обратил на это внимания, а я просто не стала делать замечаний.

Приветливая улыбка с лица моей сестрицы стерлась не сразу, она просто не могла поверить, что все это происходит с ней. Наяву.

Что жуткомордый мужик со злыми глазами сейчас надвигался на нее, а за ним, куцым хвостиком семенила я — та, про которую здесь успели уже забыть.

— Что-что-что… — проблеяла она, не в силах завершить вопрос. Мысли буксовали и обрывались, заставляли ее глупо повторяться.

— Как зовут твою тетку? — вопрос был задан мне.

Парси подавилась воздухом и перестала кудахтать. Сообразила, видимо, что претензии у этого жуткого мужика не к ней.

— Нелика Тарс. — услужливо сообщила я, кивнув на застывшую на крыльце родственницу. — Ее мать.

Парси я ненавидела с детства. В отличие от своей родной сестрицы, занозы-Нэсс, она не гнушалась вредить по-крупному. Порвать новое платье, украсть соломенную куклу, сделанную отцом для меня. Спрятать праздничные башмачки.

И последний месяц осени я тоже ненавидела, потому что тетка Нелика каждый год приезжала к нам, и привозила с собой дочерей.

«Чтобы девочки играли»

«Им же будет так хорошо вместе»

«И Ведане не скучно»

Приезжали они долго, а потом отец рассорился с сестрой и эти горькие времена прошли.

Парси была на год младше меня, но еще не замужем, раз продолжала жить в доме родителей. Хотя вышивка ее платья ясно сообщала, что девица эта сосватана и скоро станет чьей-то женой. Уйдет в мужнин дом и…сил тому дому.

— Мать твоя где?

— Се-се-сейчас позову. — потерянно пообещала она пятясь к двери.

— Хорошо. Мы подождем в гостиной. — важно кивнул Абель. Потом задумался и неуверенно обратился ко мне. — В этом доме есть гостиная?

— В этом доме есть главная комната. — улыбнулась я.

Вторжение было произведено мастерски. Абель просто теснил Парси, пока та не пропустила нас в дом, потом велел меня:

— Веди. Где здесь что?

— Я…

Я не могла поверить в то, что видела. Дом почти не изменился со времен моего здесь проживания. Занавески поблекли, да половики прохудились в некоторых местах, но это был все тот же дом.

— Веда, не вздумай плакать. Ты моя хранительница. Ты должна быть сурова и безжалостна. — заволновался Абель.

— Кому?

— Что?

— Кому должна? — запрокинув голову, я заморгала, стараясь прогнать ненужные слезы. И правда, нет у меня причин плакать.

— Мне, конечно. Ты портишь мою репутацию. Ведь если плакать умеет моя хранительница, то и ко мне могут начать относиться с подозрением. Вдруг я по ночам реву в подушку?

Парси трусливо сбежала жаловаться матери, звать отца и, не исключено даже, что и жениха тоже, и слез моих она не видела. И нервного, облегченного смеха не слышала.

— Прости.

— Так куда нам? — невозмутимо поинтересовался Абель, милостиво разрешив мне забыть об этом слезопускательном инциденте.

— Да вот. — кивнула я на низкий, продавленный в некоторых местах, диван.

Спорить ужас не стал. Раз сказали туда, значит туда.

Гордо прошествовав в указанном направлении, не потрудившись отпустить мою руку, он упал на диванчик, утягивая меня за собой. На ногах я удержалась лишь чудом, удачно оперевшись на его плечи, а для лучшей устойчивости еще и коленом в бедро уперлась, чтобы наверняка не упасть. Зря.

— Сокровище, — хрипло прошептал Абель и на один невообразимый миг я забыла как дышать.

Он смотрел снизу вверх, откинувшись на спинку низкого дивана, безропотно позволяя мне нависать сверху и чувствовать себя такой… такой… ладно, я и правда почувствовала себя сокровищем. Невозможным, очень редким и таким важным.