Огонь, воду и тебя (СИ)

Уже почти ночь, и она действительно не прочь отослать дочь отдохнуть — но не рассчитывала, что та уйдёт сама. Облучённому землянину полчаса назад стало немного лучше, и крошечный луч их надежды стал шире ровно на миллиметр.

— Извини, мам. Мне… нужно. Нужно уйти, — замирает Кларк, и светлые брови дочери хмурятся.

— Конечно, — торопливо кивает Эбби, проводя ладонью в воздухе. — Без вопросов. Иди отдыхай. Джексон, я и Луна побудем здесь до утра — с землянином и Рейвен.

Кларк наскоро обнимает мать.

Мёрфи отключает дронов, пропуская её на территорию особняка, и уходит в спальню на первом этаже. Кларк слышно, как он возится там с Эмори — эта парочка не из тех, кто стесняется. Если честно, Кларк до лампочки. Она идёт вверх по лестнице, и на какой-то ступеньке её сердце трусливо пропускает такт. Затем она снова успокаивается. Проходит блестящий половицами коридор, замирает возле двери и коротко стучит.

— Да, открыто! — разрешает ей войти небрежный окрик Беллами.

Он сидит на корточках перед камином и с интересом изучает электронный огонь. Он щурится, от чего на его щеках проступают ямочки, и зачем-то очень хочется погладить его щеку рукой. Кларк прислоняется боком к косяку двери, придерживаясь за него ладонью. Беллами поворачивает голову и долго смотрит на неё снизу вверх.

— Кларк Гриффин, — наконец тянет он. — Пришла сорвать с меня последнюю рубашку?

На нём действительно новая футболка. И может быть даже последняя в этом доме. Но насмешки в голосе нет. Там только вопрос — совсем не тот, который он задал вслух. Но смысл слов в данном случае и не важен, ведь Кларк понимает. В конце концов, они оба провели вторую половину этого дня одинаково: безрезультатно задавая его себе и при этом целиком осознавая, что ответ могут получить только друг от друга.

— Сейчас моя очередь, — всё же говорит Кларк, поворотом поднятого вверх пальца обводя комнату.

— Что ж… — Беллами, невесело усмехнувшись, поднимается на ноги и идёт к выходу. — Вся в твоём распоряжении.

— Беллами, ты тоже можешь остаться, — Кларк мягко ловит его за плечо чуть выше локтя, когда он проходит мимо, и, вопросительно приподняв брови, смотрит прямо в тёмно-карие глаза. Нервно переступает с ноги на ногу, — …если хочешь.

— И что? — он пристально разглядывает её в свете ночников и фальшивого камина. — Что тогда будет, Кларк?

Она дотягивается ладонью до его остро очерченной скулы и твёрдо обещает:

— Всё.

Беллами делает выдох и на мгновение закрывает глаза.

— Хорошо. Потому что я хочу с тобой всё, — произносит он и, захлопывая дверь, сгребает её в охапку.

Это странное чувство. Как первый шаг на залитую солнцем Землю из спасательной капсулы, из целой жизни в чёрном космосе. Будто голодный зверь в клетке, которую наконец забыли запереть. И никакая сила в мире уже не загонит его назад — попытайся, и он разорвёт тебя на части.

Это потрясающее чувство.

Кларк сидит посреди кровати, по-турецки скрестив ноги, и щурится на огонь. Светлые, в этом освещении почти белоснежные волосы рассыпаны по плечам, груди и спине. Беллами за ней с наслаждением растянулся на кровати навзничь, широко раскинув руки и (возможно, умышленно) отобрав у неё всё одеяло. Но Кларк не холодно.

— Ты не можешь просто сидеть там и пропускать такую возможность, — заявляет Беллами, чуть приподнимая руки и снова роняя их на чистые гладкие покрывала цвета слоновой кости.

— Что, возможность поваляться на чужой постели в позе объевшегося мёда гризли? — поднимая брови, улыбается Кларк, оглядываясь на него через плечо.

— Нет, — Беллами вздыхает и рывком садится. — Возможность провести спокойно хотя бы один вечер, не спасая мир от ядерного взрыва, не верша судьбы людей, не восстанавливая рухнувшие альянсы и не вытаскивая мою задницу из очередного переплёта, в который её занесло исключительно моё же неумение вовремя остановиться. Давай, Кларк! Ты заслужила! Просто иди… сюда! — он обхватывает ее вокруг голого живота и тащит вниз.

Они падают на подушки (их слишком много, это непрактично), и Кларк, ещё выдыхая смешки, ёрзает, устраиваясь в руках Беллами на мягком, покрытом скользкой шелковой простыней, чуть прогибающемся под ними матрасе.

Господи. Как же. Хорошо. Ну почему так хорошо не может быть вечно?

— Это ты всегда вытаскиваешь меня, Белл, — задирая подбородок, произносит она, поднимая сразу обе руки и заключая его лицо в ладони. Приподнимается, целует, от рта прочерчивая губами дорожку вдоль линии челюсти и снова забивается под его тёплый бок. Он медленно гладит её ладонью вдоль рёбер, вверх и вниз, пока Кларк глухо говорит, чертя пальцами параллельные ключицам линии на его груди.

— Помнишь, когда мы только прилетели сюда, Джаспера ранили копьём, и он пропал? Мы тогда пошли искать его. Финн, Уэллс… — Кларк запинается, затем сглатывает и продолжает: — Мёрфи, я и ты. Там была ловушка: яма с кольями. И я не заметила. Странно, после всего, я до сих пор помню это чувство: секунда паники, когда осознаёшь, что под твоими ногами ничего, и от смерти тебя отделяют пять секунд падения. А потом ты поймал и вытащил меня.