Огонь желаний

- И вот что еще, - он убрал свою руку. - Обещаю никогда ничем не смущать вас, не вовлекать ни в какие истории, за что вы могли бы получить нагоняи от вашей госпожи. Следуя моему кодексу поведения, это было бы непростительно.

- Благодарю вас еще раз, - повторила Вада.

- А теперь давайте развлекаться, - сказал Пьер Вальмон. - Поскольку мы с вами собираемся посетить совсем неофициальную вечеринку, предлагаю отбросить все формальности. "Мадемуазель" - звучит натянуто и напыщенно, "мисс Спарлинг" по-английски значит, как говорила моя няня, "глоток".

Вада рассмеялась. Она вспомнила, что это выражение употребляла и Чэрити.

- Кажется, не очень принято переходить на такие отношения после столь недолгого знакомства, - произнесла она, немного замявшись.

- На свете есть люди, которых, кажется, знаешь очень давно, хотя только что с ними встретился, - возразил Пьер Вальмон.

- Вы тоже это почувствовали? - спросила Вада. - Со мной так и произошло, но я решила, что это мое воображение.

- Конечно, это не воображение, поскольку мы снова встретились.

- Снова встретились?

- Должно быть, это случилось много столетий назад. Поскольку вам нравится Париж, возможно, вы бывали здесь во времена Короля-Солнце. Могу себе представить, как своим изяществом вы украшаете Версаль, танцуете в замке Тюильри и со свитой охотитесь в лесах на дикого кабана.

- Как вы догадались, что я люблю ездить верхом?

- Я многое могу предугадать из того, что касается вас, - сказал Пьер, - и убежден, хотя у меня нет тому логического объяснения, что это еще не все, что я о вас знаю.

Вада испытывала странное волнение, когда Пьер говорил ей об этом.

Она ничего не могла себе объяснить, знала только, что такое восторженное состояние души - за пределами ее понимания. Было прекрасно - вот так разговаривать с Пьером, отвечать ему и знать, что он тебя слушает!

Ваде показалось, хотя она и не была полностью уверена, что видит в его глазах восхищение.

Они заговорили о художниках.

- Если вы придете ко мне в студию, я покажу вам некоторые полотна символистов, - предложил Пьер.

- Мне бы очень хотелось их увидеть. Вы живете неподалеку?

- Да, совсем рядом.

- А можно мне зайти сегодня вечером? - с нетерпением спросила Вада.

Пьер умолк, не скрывая удивления, потом ответил:

- Конечно, сочту за честь.

Покончив с обедом, Пьер и Вада поблагодарили господина и госпожу Луи за восхитительную еду - такую легкую и необыкновенно вкусную, отличавшуюся от всего, что Вада до сих пор пробовала. Затем молодой человек и девушка вышли на узкую улочку.

- "Солей д'Ор" не очень далеко отсюда, - сказал Пьер, - если вы дадите мне руку, я буду вас защищать и следить, чтобы на вас не наехали экипажи, - по этим узким улочкам они порой ездят слишком быстро.

Вада не заставила себя ждать, тотчас подав ему руку, и подумала о том, как была бы шокирована ее мать, если бы увидела сейчас свою дочь.

Но самое невероятное - она позволила Пьеру Вальмону называть себя по имени!

- Дома меня не называют Нэнси, - проговорила она, слегка запинаясь. - Все зовут меня Вадой. Это имя я сама придумала, когда была маленькой.

- Оно мне нравится больше, - заметил Пьер. - Оно вам идет и звучит отважно, доблестно, пожалуй, даже проницательно, - все это свойственно вашей натуре.

- Я вовсе не смелая, - ответила Вада, думая о том, как легко она уступила матери, словно у нее совсем не было воли.

- Видимо, все относительно. Иногда мы думаем, что трусливы, а потом обнаруживаем в себе внутренние силы и решимость, которые позволяют нам мужественно держаться в непредвиденных обстоятельствах.

"Именно такой я сейчас себя и ощущаю, - подумала про себя Вада. - Смелой!"

Настолько смелой, чтобы воспользоваться возможностью, которая ей сейчас представляется; смелой, - позволяя человеку, о котором она ничего не знает, показать ей Париж; смелой - просто довериться ему.

И все же Ваде казалось, что никакой особой храбрости здесь нет: она была твердо уверена, что Пьер надежен и заслуживает доверия.

Чтобы попасть в подвальчик "Солей д'Ор", они прошли все кафе и через почти пустынный первый этаж, где несколько местных жителей играли в карты.

Миновав стойку бара, Пьер и Вада спустились на один пролет узкой лестницы, ведущей вниз.

Пьер уже говорил Ваде, что в "Солей д'Ор", обычно открытом каждую ночь, журнал "Плюм" раз в месяц, по вторым субботам, устраивает вечера, начало которым торжественно положил Леон Дешан, основатель журнала.

По пути Пьер и Вада задержались за чашечкой кофе, и Пьер объяснил девушке, что большинство других журналов, как правило, представляют какую-то одну школу или течение.

Только "Плюм" был открыт для всех. Спустя несколько месяцев после основания журнала, Дешану пришла идея иногда собирать вместе его авторов и художников.

- Сначала мы встречались в другом кафе, - сказал Пьер. - Позже, когда желающих становилось все больше, я присоединился к его предприятию, и вместе мы сняли у "Солей д'Ор" подвал.

- Посетители платят, чтобы сюда попасть? - спросила Вада.

Пьер отрицательно покачал головой.