Огонь желаний

- Со временем она, несомненно, успокоится, - оттого что ее дочь стала все-таки герцогиней, - заметил Пьер.

В его голосе прозвучала легкая ирония. Затем он сказал:

- Предоставь свою маму мне. Но сначала я должен разобраться с собственной матерью. Они обе не имели права заставлять тебя выйти замуж за человека, которого ты никогда не видела.

- Но твой брат такой добрый...

- Поэтому ты его поцеловала?

- Да, я хотела от всей души его поблагодарить, - ответила Вада.

- Надеюсь, в будущем, - начал Пьер, - ты не захочешь так щедро расточать свою благодарность. Из-за этого поцелуя я чуть было не поверил, что ты обещаешь ему стать его женой, потому и наговорил тебе массу грубостей.

Вада снова уткнулась лицом в его грудь.

- Как ты мог такое подумать? - Она почти начала выходить из себя.

- Да я минуты считал, пока снова тебя увижу, а ты на моих глазах обманываешь меня! Что я мог еще подумать?

- Ты же знал, что я тебя люблю.

- Я действительно тебе верил, но когда увидел, как ты целуешь моего брата, решил, что ошибся.

- Я никогда не смогу полюбить никого другого. Я люблю только тебя. - Вада трепетала от переполнявших ее чувств. Ее голос звучал одновременно волнующе и трогательно.

- Ты прощаешь меня? - тихо спросил Пьер.

- Я прощу тебе все, как только ты станешь моим мужем, - лукаво ответила Вада. Пьер засмеялся:

- Все вы, женщины, только и думаете о замужестве. И как ни странно, я тоже сейчас думаю только об этом, - чтобы мы поженились, и как можно скорее!

Пьер чуть приподнял ее маленький подбородок и повернул к себе. Никогда в жизни он не видел такой сияющей от счастья женщины, как Вада.

- Никто из нас не хочет ждать, - сказал он мягко. - Мы знаем, что созданы друг для друга, что нашли наконец то, что оба искали всю жизнь.

Он почувствовал, как Вада дрожит от радости.

- Это настоящая любовь, мое сокровище, моя красавица! Это любовь чарующая и непостижимая! И ты - часть совершеннейшей красоты мира принадлежишь мне!

Пьер поцеловал Ваду, и она снова испытала восторг и волшебство охватившего ее чувства, как в ту первую ночь, когда поцелуй Пьера так естественно слился с тем, что их окружало, - рекой, небом и Нотр-Дам. Их слияние в единое целое теперь уже совсем близко. Девушке казалось, что без Пьера она не существует: она принадлежит только ему и навсегда.

Вада прекрасно сознавала, что впереди будет много трудностей, но опасности, казалось, не существует, пока они вместе.

"Я люблю тебя! Я так страстно люблю тебя!" Ваде хотелось без конца повторять эти слова, но Пьер держал ее губы в плену.

- Моя малышка, мое сокровище, моя любимая! - шептал он.

Вада ощущала, как лихорадочно бьется его сердце, и пламя любви, полыхавшее в ее груди и его душе, превратилось в огонь. Огонь, способный испепелить все злое и недостойное.

Божественный огонь, разгоревшийся в их сердцах, поднимал и уносил их в звездное небо, где царили только музыка и поэзия любви.