Ограбление в «Шотландском соколе»

Хол выглянул, но увидел впереди лишь огромный нос паровоза и трубу над ним, которая извергала густой чёрный дым. Снизу, из-под колёс, вырывались такие же клубы, только пара.

– Пар постоянно расходуется! – прокричала ему на ухо Ленни. – Поэтому вода в котле убывает и её надо время от времени пополнять.

– Готов?! – крикнул мистер Сингх.

– Да! – в ответ крикнул Джоуи.

И вдруг прямо перед носом локомотива Хол увидел длинную блестящую полосу. Воды? Да, впереди было нечто действительно похожее на длинное прямоугольное корыто, наполненное водой. Оно было расположено прямо между рельсов.

– Давай! – крикнул машинист.

Джоуи начал бешено крутить колесо. Вдруг раздался какой-то всплеск, толчок, и поезд заметно притормозил. Сзади паровоза и по обеим сторонам тендера словно выросли длинные водяные усы. Это в корыто из подбрюшья паровоза было опущено заборное устройство, больше походящее на язык, жёлоб, по которому зачерпнутая вода стала бурным потоком поступать в водяной бак тендера.

Всё это Холу объяснила уже Ленни. Он сам ничего не понимал и поначалу даже немного испугался.

– Смотри туда! – опять крикнула Ленни. – Вот туда, на эту трубку.

К тендеру была прикреплена стеклянная водомерная трубка, которая показывала, сколько воды в баке. Джоуи не отводил от неё глаз. Когда уровень достиг самого верха и вода стала переливаться через край, он крикнул:

– Под завязку! – и начал крутить рукоятку в обратную сторону. Шум и плеск воды внизу паровоза постепенно стихли, и поезд снова начал набирать ход.

Джоуи вытер со лба пот. Ленни смотрела на него с восхищением. Потом повернулась к Холу.

– Представляешь? Мы сейчас набрали примерно двенадцать тонн воды, – сказала она. – И всё это почти за десять секунд.

Хол не мог этому поверить. Теперь он и сам смотрел в восхищении на Джоуи. И на отца Ленни тоже. Мистер Сингх улыбнулся в бороду, а потом передвинул красный рычаг ещё на несколько делений вперёд. Джоуи снова взялся за лопату.

– Да, вот это машинище! – проговорил Хол.

– А я тебе говорила! – воскликнула Ленни. – А ты не верил.

– Я просто не знал. Послушайте, мистер Сингх, – обратился он к отцу Ленни, – но, если паровоз в таком хорошем состоянии, почему же тогда железная дорога не хочет использовать его дальше?

– Он уже слишком старый. Но это не главное. Эксплуатировать его становится слишком дорого и невыгодно – вот где беда. Давно уже есть гораздо более быстрые и экономичные тепловозы. И водить их очень легко. А здесь труд очень тяжёлый, сами видите. – Он показал глазами на Джоуи, который снова без остановки закидывал уголь в топку. – Из-за этого нам приходится работать в две смены. Даниэль и Керри работали всю ночь, и сейчас они спят. Короче, железной дороге невыгодно держать сразу две бригады на одном локомотиве. Но такой паровоз конечно же того стоит. Это царь-паровоз. Его Величество Паровоз, как говорят у нас в депо.

– Звучит здорово, – согласился Хол. – Но я бы всё-таки не торопился его списывать. Ему ещё можно, наверное, найти применение. Вот если бы кто-то стал организовывать туристические маршруты на таких ретропоездах, то желающих, мне кажется, было бы много. Ведь дело даже не в быстроте, с которой они движутся… – Вдруг он замолчал и принюхался. – Мне одному кажется, что здесь пахнет тушёной фасолью?

Джоуи отряхнул руки:

– Ну что, ребята, не против немного перекусить?

Откуда-то из нутра паровоза он вытащил три круглых шара и бросил их на лопату. Потом, дуя на пальцы, стал разворачивать серебряную фольгу.

– Картошка? – удивился Хол. – Печёная картошка?

Джоуи кивнул и продолжил освобождать от обёртки горячий рассыпчатый картофель, а Ленни полезла в шкафчик и достала оттуда три металлические тарелки. Своим швейцарским ножом она сделала на каждой картофелине крестообразный надрез и положила внутрь кусочек сливочного масла.

Её отец между тем снял с какой-то горячей трубы банку тушёной фасоли. Та была уже открыта, внутри булькало и шипело, и пахло бесподобно вкусно.

– Удобно всегда иметь под рукой хорошую печь, – пошутил он. – Она даёт столько жара, так чего пропадать добру?

Однако картофель и фасоль – это было ещё не всё, что полагалось к столу. Ленни достала из шкафчика сырые яйца, а Джоуи – большую самодельную сковородку на длинной самодельной ручке. Потом он открыл ногой топку котла и просто подержал пустую сковородку на огне. Затем, раскалённую, бросил на пол. Ленни тут же обмазала дно сковородки маслом и быстро разбила на неё три яйца. Белок мгновенно побелел, яичница приготовилась за минуту. Ленни распределила её на все три тарелки.

– Ты можешь есть из моей, – сказала она Холу, – но вот четвёртой вилки у нас нет. Есть только такая, на ноже. Отогни сам. – И протянула ему свой швейцарский нож.

Холу не требовалось второго приглашения. Картошка, фасоль, яйцо – всё было такое горячее и такое вкусное, что хоть умирай – лучше не приготовишь. Кажется, ничего вкуснее Хол не ел в жизни.

– Теперь ты понимаешь, почему я люблю ездить с папой? – спросила его Ленни, когда он бумажной салфеткой начал вытирать губы.

Хол кивнул. Ленни встала: