Ограниченная территория

— Ты, наверное, считаешь меня чудовищем, — невозмутимо говорил он в ответ на мои слёзы ярости. — Думаешь, всё, что я делаю — негуманно. А кто определяет, что такое гуманность? Правильно, сами люди. Лживые, лицемерные, плетущие друг против друга интриги, устраивающие войны… Во всём мире поощряется использование для опытов крыс и кроликов. Но чем люди лучше них? Почему они провозгласили себя главенствующим видом на земле и решили, что вправе использовать в собственных интересах остальные формы жизни? Большинство людей на земле не важнее, чем крысы, и пользы своим существованием приносят не больше. Иной раз от животных даже меньше вреда, чем от представителей Homo sapiens. И животные не убивают друг друга ради выгоды, в отличие от людей.

— Тогда кто ты? Ты ведь тоже человек! — в ушах всплыл мой собственный протестующий крик. — Причём намного хуже тех, о ком ты говоришь. На свете полно добрых людей, тех, у кого есть совесть, в отличие от тебя!

— Что такое совесть? — медленно проговорил Химик. — Всего лишь рамки дозволенного, которые каждый устанавливает себе сам. Я вышел намного дальше рамок синдерезиса и создал по своим наблюдениям собственную философию… Я узнал и понял в этой жизни намного больше, чем все люди. Настанет время — и ко мне прислушаются. Я прославлюсь на весь мир, у меня будет куча последователей, почитателей. Мои исследования станут величайшими событиями в науке!

— Ты просто псих, — прошептала я. — Ты чокнулся. Ты мучаешь и убиваешь людей, и никогда не станешь примером для подражания.

— Это ты не понимаешь меня, Катя. Хотя могла бы. Когда-то я рассчитывал на твоё понимание… Но ты ничем не отличаешься.

В ответ я в гневе запустила в него подушкой.

— Да пошёл ты вместе с идиотскими бредовыми рассуждениями! Ты даже не представляешь, как в них ошибаешься. Ещё в тринадцатом веке Фома Аквинский назвал разум людей без совести «склонным к ошибкам». С тех пор мало что изменилось. Ты собираешься убить меня, мою дочь, так же, как убил ещё десятки людей, ради какой-то там высшей цели, но всё зря. Ты потерял всё и в этом тоже потерпишь поражение. Вот увидишь.

Мне показалось, что Химик сейчас, как обычно, издевательски ухмыльнётся. Но, вопреки этому, взгляд его сделался грустным.

— Я знаю, что потерял. Но я должен был. Только так я мог расти. Это мой выбор.

С этими словами он ушёл, я же задумчиво смотрела ему вслед, чувствуя, как внутри пинается ребёнок. Если я и могла чем-то задеть невозмутимого психопата, так это напоминанием о его собственных потерях. Вполне может быть, что он, даже считая эти жертвы совершенно необходимыми, по-своему сожалел о них.

Дверь едва слышно открылась, но этого звука хватило, чтобы выдернуть меня из воспоминаний.

Всё-таки он наблюдает за мной. Впустил меня.

Пошатываясь и сгибаясь, я доковыляла до кровати и с ощутимым трудом села.

Огромный живот казался мне больше, чем должен быть в семь месяцев беременности. При нормальной жизни я бы уже мечтала поскорее родить, но сейчас от одной мысли об этом меня охватывал жуткий страх.

Раньше я никогда не могла предположить, что в своей жизни захочу поднять на кого-то руку. Не в ответ на прямую физическую агрессию, а сама, первой. Тем более — покалечить и даже убить. Я, во время практики старающаяся по мере возможности иметь как можно меньше дел с опытами, где приходилось жертвовать живыми существами! Но сейчас, сидя на краю кровати и наблюдая, как живот меняет форму от шевеления в нём чего-то большого, я представляла себе, как дочка сворачивается там, всё больше округляя беззащитную спинку, и чувствовала, как желание защитить её поднимается до такого невероятного размера, что это пугает меня саму. Наверное, все женщины, когда у них появляются дети, начинают такое испытывать… И не только люди. В биологии среди живых существ такое понятие, как забота о потомстве, встречается во многих таксономических группах. Удивительная наука — биология. Изучать со стороны законы живого мира — увлекательно, но осознавать этот мир внутри себя — поистине бесподобно.

Откинув с плеч волосы, я мрачно посмотрела на постельное бельё. Затем — на рукава собственной толстовки.

Что ж… На крайний случай можно постараться задушить этого ублюдка всем, что попадётсяпод руку.

Глава 32