Ограниченная территория

Химик сказал что-то ещё, и этот звук привёл меня в чувство. Оказывается, я сама не заметила, как села; мой невидящий взгляд упёрся куда-то в дверь. Я моргнула. В глазах появилась резь, а сразу за ней — облегчение. Именно те ощущения, когда долго смотришь на включённый экран компьютера и долго не моргаешь.

— Это… точно? — услышала я словно со стороны свой изменившийся голос.

— Более чем, — утвердительно кинул Химик. — Я даже перепроверил.

— Нет…

Моё сердце ухнуло вниз. Грудь сдавило. Мозг же ещё не сдавался, отказываясь верить в происходящее.

Нет, этого не могло случиться, нет… Только сейчас я запоздало вспомнила, что в августе у меня не было месячных: за всем, что со мной здесь случилось, я этого и не заметила…

Да, я хотела ребёнка. Но только не так, не при таких обстоятельствах.

О Боже, какой кошмар…

В голове один за другим начали пробуждаться образы, воспоминания, ощущения. Их река медленно наполняла меня ужасом и невероятным стыдом.

— Как… так? — из глубины моего горла вырвались беспомощные слова, в то время как пот прошиб тело, а зашитое сердце заколотилось. Ведь это просто абсурд: столько лет безуспешных попыток зачать ребёнка с Антоном, потом смирение, что этого не получится, и тут вот так запросто…

— Ну, это тебе виднее, — в голосе Химика послышался смешок. — Ты ведь всё-таки биолог и не можешь не знать, отчего такое бывает.

Открыв бутылку с водой, он заботливо поднёс её мне к губам. Дрожа и плача, я сделала глоток, но в конце дёрнулась, и жидкость попала мне на футболку.

— Понимаю, такое известие всегда волнительно… особенно если всё случилось спонтанно, — снисходительно произнёс гад. — По сроку отцом твоего ребёнка никак не может быть твой муж, да и это было бы невозможно при ваших… проблемах. Исследования вы проходили, в том числе в НИИ патологии человека, а наша база данных, как знаешь, хранит доверенное годами.

Химик дал мне сделать ещё два глотка. Кое-как, напополам с судорогой, я их осуществила.

— И не мой брат. Тут более чем без сомнений. Увы, Валя так и не смог преодолеть природное стеснение, чтобы хоть раз завести отношения… Покинул сей мир непорочным. Умер, так сказать, девственником. Эх, всегда опасался, что так и будет…

Усмехнувшись, Химик посерьёзнел и взглянул на меня.

— Ты не похожа на ту, которая переспит с незнакомым или малознакомым. Так что остаётся один вариант, и мы оба знаем, какой. Я прав?

Склонив голову, я промолчала. Но по непроизвольному всхлипу, который у меня вырвался, всё было ясно и так.

— Не думаю, что у вас было что-то при жизни ваших супругов. Ты слишком порядочна для хладнокровного причинения боли мужу или подруге. После — другое дело. Вы оба потеряли близких, причём любимых людей, а общее горе сближает сильнее бутылки текилы… Хотя второе тоже. Что ж… Дальнейшее можно понять.

Не собираясь участвовать в разговоре на данную тему, я молча ждала, пока Химик закончит ерничать.

— Помнишь, я говорил про иммунологический эксперимент? — неожиданно спросил Химик. — В частности, я имею в виду одну из его разновидностей, пренатальную стимуляцию иммунитета плода. Накануне я думал об этом и понял: то, что ты встретилась мне, не есть просто случайность. Это — судьба. Кайрос — миг удачи, который я поймал, заполучив тебя. Мой шанс начать данный эксперимент. Шанс на вторую Нобелевскую премию.

Он облизнул губы и коротко, быстро вдохнул.

— В данном случае наш с тобой план меняется, Катя. Да… И новый подразумевает, что теперь ты будешь жить дольше, поскольку тебе предстоит выносить ребёнка, родить, а затем, вероятно, кормить своим молоком. Считать ли это везением — решать тебе. Но если принять за истину существование рая, я бы осмелился сказать — кто-то на небесах сильно просил Господа продлить твоё земное существование.

Несмотря на сказанное Химиком, я всё равно не хотела верить в то, что могу быть беременна. Просто потому что… ну просто не может этого быть.

Той ночью сон, как обычно, не шёл. Лёжа в темноте, я пыталась представить, что внутри у меня, внизу живота, действительно есть новая жизнь — и не могла сделать этого. Некоторые, возможно, могут сказать, что интуитивно чувствовали её наличие даже на таком маленьком сроке — даже не зная точно о своём положении, но у меня такое чутьё напрочь отсутствовало. А может, дело было в сильной надежде на то, что Филин ошибся или решил устроить дурацкий розыгрыш.

Однако на следующий день он провел мне УЗИ, где все сомнения рухнули, как карточный домик. Ткнув пальцем в крошечную пульсирующую точку на экране, он с той же торжественностью, с которой скармливал мне часть тела брата, сообщил, что это мой будущий ребёнок.

Я расплакалась. И поводом этому вовсе не было счастье.