Ограниченная территория

Оля сказала, ничего страшного не происходит. Возможно, наша коллега права, да и я сама понимаю — у Миши непростой период в жизни. Отец его всегда контролировал, а теперь он остался на попечении самого себя. Конечно, Мише необходимо принять свою новую роль и освоиться. Когда умерли мои родители, мне было проще — я много лет жила в другом городе своей жизнью. Но всё же это невыносимая боль, от которой временно впадаешь в дезориентацию: что будет дальше и как жить одной…»

В этом Илона была права. Прервавшись, я перелистнула несколько страниц и снова начала читать с даты «двадцать первое мая».

«21.05.12

Я точно знаю, у Миши нет другой женщины. Я проверила всё. Он не изменяет мне, не бегает к любовнице. Просто он часами сидит, закрывшись в своём кабинете на десятом этаже, в здании фармакологии. Раньше он всегда держал двери открытыми, да и в том кабинете бывал редко. А если Миша работает над новым проектом — к чему такая секретность, даже от меня?

23.05.12

Миша закрывается там и словно исчезает сквозь портал в другое измерение. По всем телефонам он недоступен в течение нескольких часов. Сотрудники его в том месте не навещают — только в НИИ и ещё в больнице. Идеальное место, чтобы скрываться. Даже интересно, чем он занят?

29.05.12

Мне удалось добыть копии протокола вскрытия Арнольда Паршутина. Так у меня, в свою очередь, тоже появились секреты от Миши. Хотя на самом деле это произошло даже и не сегодня… Каждый раз, как я поднимала тему странной смерти Арнольда, он демонстрировал убийственное равнодушие, но я понимала, что за ним скрыто недовольство. Я знаю, они с Арнольдом недолюбливали друг друга, но лично мне он во многом помог. Мы отлично работали вместе. И я хочу разобраться во всём, что с ним произошло».

Следующая коротенькая запись была сделана вовсе не так аккуратно, как предыдущие. Буквы прыгали и размазывались так, что было понятно — человек, писавший текст, находился в сильном волнении или шоке.

«03.06.12

Это ужасно, это какая-то ошибка, я отказываюсь в это верить. Лучше бы я ничего не анализировала… Теперь я знаю, что убило Арнольда, а главное, кто. Плачу весь день. Всё это время я жила с преступником».

Запись от шестого июня была, наоборот, выполнена в подчёркнуто-сдержанном тоне. Но некоторые предложения и слова выделялись более жирно — видимо, Илона с особой тщательностью выводила их ручкой.

«06.06.12