Ограниченные невозможности. Как жить в этом мире, если ты не такой, как все

Топая домой по подсыхающим на апрельском солнце лужам, она представляла себе, как благодаря мудрости и опыту ее няни она легко покорит красавца и наконец перестанет быть заурядной, выделится. Как вся школа будет восхищенно обсуждать их великолепную пару, как обзавидуются девчонки и она утрет наконец-то нос заносчивой красавице Стрелецкой. Няня тоже будет ею гордиться, начнет воспринимать ее не как ребенка, а как взрослую девушку: будет делиться женскими секретами, научит носить одежду, с шикарной небрежностью перемешивая оттенки, текстуры и формы. А в самые сложные моменты их дружбы няня непременно расскажет о Панкратове что-то важное, как когда-то сказала о папе, и все станет легко и понятно.

Ее восхождение к идеалу великолепной, уверенной в себе дамы начнется под руководством этой супер-женщины, и потом не нужно будет робеть при взрослых, уверенно рассуждающих о чем бы то ни было и знающих, как жить. Воодушевленная этими мечтами, она открыла дверь квартиры и ужасно удивилась, обнаружив там мать и отца вместо Жанин. В рабочее время их невозможно было застать дома. Никогда.

– Сядь, – вместо приветствия сказал папа, – нам надо с тобой серьезно поговорить.

Она прошла в гостиную и села на самый краешек дивана, надеясь, что разговор будет коротким. Мама стояла у окна: безупречно сидящий серый костюм, розовая блузка, как всегда, идеальная прическа, и только руки, в которых чуть подрагивали какие-то бумаги, выдавали ее волнение.

– Дело в том, что на следующей неделе мы переезжаем в столицу. Меня назначили на новую должность, это очень ответственная работа и большое доверие, маме тоже предложили хорошее место. Я уже нашел для тебя отличную школу и договорился: тебя возьмут, хотя с твоими академическими знаниями, конечно, ты будешь какое-то время плестись в хвосте. Но мы наймем тебе репетиторов, и ты догонишь – разумеется, при условии, что будешь усердно трудиться.

– Я никуда не поеду, – она сама не верила, что произносит это.

– Тебя никто не спрашивает, – мама хлопнула бумагами по столу. – Тебя ставят в известность. Будь добра не осложнять нашу жизнь, у нас и без того много переживаний и дел. Ты должна быть счастлива, что мы создаем для тебя самые лучшие условия. Никто в этом городе не получает больше, чем ты!

– Я не поеду. Я останусь здесь с няней Жанин.

– Мы уже договорились с хорошей школой, тебя ждет блестящее будущее в столице, престижный институт. Несмотря на то что ты не проявляешь пока никаких очевидных талантов и способностей, столица дает тебе шанс получить отличное образование, а впоследствии при нашей протекции ты сможешь…

– Я не поеду, – она не могла произнести ничего другого, кроме этих трех слов, но именно их она повторяла с непоколебимой уверенностью, прямо глядя в отцовские светло-серые глаза.

– Ты что думаешь, мы оставим тебя здесь с Этой? Да мы уволили ее уже вчера вечером. Она получила расчет и больше не появится в этом доме! – мама даже зарделась от гнева. Белая не подозревала, насколько, оказывается, мама ненавидела Жанин.

– Я тебе всегда говорила, что эта вражеская профурсетка научит нашу дочь только плохому. И вот, полюбуйся! Она «не поедет»! То есть она думает, что может что-то решать, подумать только! Ты это слышишь?! – мама обращалась к отцу, но смотрела на дочь почти с отвращением, которое та чувствовала и раньше, но чаще всего оно было почти неуловимо. А теперь чувства вырвались наружу, и Белую обжигало материнским гневом и ненавистью.

– Послушай, дочь, – он так редко называл ее «дочерью». Белая страшно растерялась, ее уверенность сразу стала улетучиваться, а тело слабеть. Хотелось свернуться клубочком возле отцовских коленей и с полным доверием, глядя на него снизу вверх, совершенно по-детски сказать: «Что, пап?» и послушаться, сделать все, что бы он ни попросил. – Дело в том, что уже все решено. Поверь мне, мы хотим тебе только добра. Няня Женя, кстати, тоже. Она пожелала тебе всего хорошего, извинялась, что не могла проститься. Она полностью одобрила наше решение.

– Одобрила?!! Да кто она такая, чтобы одобрять! Она прислуга! Ты понял? Прислуга! Она никто!

– Подожди, не кричи. Конечно, прислуга. Мы, кстати, заплатили ей большие отступные, и она тоже уедет из города и, возможно, из страны, как всегда хотела, – скорее всего, уже уехала. Так что тебя здесь больше ничего не держит. Здесь же… провинция, даже университета нет. Где бы ты продолжала образование? В техникум связи пошла бы? Или в медицинское училище?

– Именно! Папа, я пойду в медицинское училище. Там с моими «талантами», как ты выразился, мне самое место. Тебе ли не знать про мои «академические знания»? Я же вас там только позорить буду – «дочь без особых способностей». А здесь я и без вас проживу, я уже взрослая (втайне она надеялась найти Жанин, не верила, что та так легко могла оставить ее, уйти не попрощавшись, не оставив адреса).