Огранка. Первая книга декалогии «Гравитация жизни»

Найти сильного знахаря всегда было непросто, а в советское время, когда, кроме официальной медицины, ничего другого не признавалось, особенно сложно, да и опасно – из партии могли исключить за сам вопрос о колдунье. Если кто-то и обладал природным даром, то работал подпольно, скрываясь не только от стражей порядка, сети интернет в то время еще не было, один на все село телефон стоял в кабинете председателя в здании сельского совета, поэтому обзванивать председателей соседних колхозов и узнавать у них, не живет ли где-нибудь поблизости колдунья и как попасть к ней на прием, не представлялось возможным.

Но, как говорят, «язык до Киева доведет». И однажды рано утром мы с мамой сели на рейсовый автобус и поехали в соседний район, где, по слухам, когда-то давно жила сильная знахарка, унаследовавшая свой дар от прабабки-колдуньи. Несколько раз мы спрашивали у местных жителей, где находится ее дом, но никто ничего не знал или делали вид, что не понимают, о чем мама спрашивает. Обойдя все село, мы все же нашли двор, похожий по приметам на тот, который нам описали. Старая, облупленная мазанка под соломенной крышей располагалась на самом краю улицы и едва выглядывала из-за высоких бодяков с пушистыми фиолетовыми головками, заменившими упавшую плетеную изгородь. Открыв перекошенную калитку, висевшую на одной ржавой петле, мы зашли во двор, густо заросший спорышом и подорожником. В пыльных ямках между корней старой ветвистой груши гнездились куры, а чуть подальше, разлегшись между двумя пустыми консервными банками, в которые обычно наливали воду для птиц, спал пятнистый кот.

Чтобы не зацепить головой стреху, под которую все время шныряли воробьи, мама наклонилась и, постучав в дверь, окликнула хозяйку. Никто не отозвался. Мы прошлись вокруг, вызвав панику среди кур, заглянули в заросший огород и, не обнаружив ни души, вернулись во двор. Мама подошла к крошечному окну и, присев, попыталась хоть что-то внутри разглядеть. Затем еще раз постучала в дверь, позвала хозяйку и, не дождавшись ответа, потянула за ручку. Дверь легко поддалась. Переступив порог, мы оказались в темных сенях, в конце которых виднелась слабая полоска света. Воздух был затхлый, пахло старой пылью, мышами и сухими травами. Открыв следующую дверь, мы попали в комнату. Через крошечное окно, заросшее густой паутиной, в центре которой висела высохшая муха, едва просачивался свет, но вскоре мои глаза вычленили силуэт маленькой бабульки, сидевшей на лавке в углу. Не обращая на нас никакого внимания, она продолжала что-то толочь в круглой деревянной ступе, удерживая ее коленями. На стене висели пучки растений, земляной пол был устлан высохшей травой, кривая кочерга подпирала облезлую печь, возле которой стояли закопченные горшки.

Мама поздоровалась, но ответа не последовало. Тогда она рассказала знахарке о моем заикании и попросила помочь. Не переставая стучать деревянным пестом, бабулька посоветовала обратиться к врачам в больницу. Мама ответила, что врачи не помогли и что теперь вся надежа только на нее. Недобро посмотрев на маму, бабулька сказала, что ничем таким она не занимается, после чего, указав пестом на дверь, выгнала нас прочь. Последняя надежда на мое излечение исчезла.

Оказавшись на дневном свету, я заметила, что мама плачет, и мне очень-очень стало ее жалко. Я прижалась к ней и тоже заплакала. Возле калитки мы остановились, мама вытерла слезы, приободрила меня, погладив несколько раз по голове, после чего взяла за руку, и мы направились обратно в дом. Бабулька сидела на прежнем месте и все так же что-то толкла. Мама с порога начала просить, чтобы знахарка помогла ребенку, и собиралась уже встать на колени, но в этот момент старушка зашевелилась, медленно поднялась, опираясь на деревянные палки, и заковыляла в нашу сторону. Подойдя поближе, она внимательно на меня посмотрела, несколько раз погладила по голове, точно так же как на улице это сделала мама, что-то тихо пробормотала, после чего неспешно поковыляла обратно. Поняв, что все уже закончилось, мама достала кошелек, чтобы отблагодарить, но, поймав сердитый взгляд знахарки, просто сказала: «Спасибо!» – и мы быстро вышли на улицу.