Oh, Boy!

– А с вами что надо сделать, чтобы вы перестали? – спросила судья.

Барт, казалось, всерьез задумался над вопросом. Лоранс воспользовалась моментом, чтобы позвонить Бенедикт.

– Я у Бартельми. Девочка, как я и думала, сбежала к нему…

Она лгала, чтобы выгородить Барта. Молодой человек неслышно подкрался к ней, пока она беседовала с социальной сотрудницей, шепнул ей на ухо: «Спасибо», и поцеловал в шею. Но все впустую. На следующий день Бенедикт пришла за девочкой, чтобы отвезти ее к Жозиане Морлеван. Г-жа офтальмолог согласилась приютить обеих сестер. Она знала, что это повышает ее шансы стать опекуншей.

Барт легко утешился в разлуке с Морганой. Теперь он мог свободно искать замену Лео. Он разработал нечто вроде отборочного теста, состоящего из нескольких пунктов, первым из которых был вопрос: «Вы любите тапенаду?».

– А вам не кажется, что стоило бы поискать работу? – намекнула однажды Эме во время очередной отлучки представителя бельевой фирмы.

– Кто ищет, тот ведь, чего доброго, найдет, – заметил Барт.

– Вы что, вообще не хотите нигде работать? – забеспокоилась соседка.

– Ну почему же вообще нигде, – возразил Барт. – Просто мне надо, чтобы работа была не бей лежачего. Например, испытывать компьютерные игры.

Он подумал и предусмотрительно добавил:

– На полставки.

Эме огорчилась. Она переживала за Бартельми.

– Вас так невесть куда занесет, Барт.

Молодой человек рассмеялся. Он щелкнул Эме по животу:

– А вас разнесет как бочку. Распространитель бюстгальтеров-то как, согласен?

– Он еще не знает. – Эме вздрогнула и прикрыла руками живот. – Этого я хочу сохранить.

Барт неодобрительно скривился. Хорошенькая же ей предстоит взбучка.

– Вы ему готовите супчик по моему рецепту?

– Тс-с…

Зазвонил телефон. Барт успокоил соседку:

– Это мне, насчет свидания сегодня вечером.

Но это была Жозиана.

– Oh, boy! – испугался Бартельми. – У девчонок ветрянка, и ты хочешь спихнуть их мне?

– Они совершенно здоровы. Спрашивают, можно ли им с тобой повидаться. Я сказала, что позвоню и спрошу.

– Повидаться?

– Да. С тобой, – раздраженно отчеканила Жозиана. – Ты, насколько я поняла, суперчемпион в какой-то, как ее там, то ли «Сара», то ли «Клара Лофт»…

Барт прыснул:

– «Лара Крофт»!

Жозиана умолчала о том, что уступила девочкам лишь после того, как Моргана включила на полную мощность свою сирену, а Венеция нарисовала целый легион чертей.

– Я привезу их к тебе в 18:00, а после ужина заберу, – объявила Жозиана с неосознанным деспотизмом старшей сестры. – Жди.

– Но… но…

Она повесила трубку, не дав Барту слова сказать, так что ему оставалось только срывать зло на своем телефоне:

– У меня же вечером свидание! Совсем баба оборзела!

– Так вы перенесите свидание, – посоветовала Эме.

– Это ж мужчина моей мечты, – в отчаянии сетовал Барт. – Высокий такой блондин. Швед. А может, американец. К тому же я не знаю, куда ему звонить. Я ничего не понял, что он мне говорил.

В 18:00 с военной точностью явилась Жозиана с девочками. Венеция кинулась к Барту на шею с криком: «Поцеловать!», в то время как Моргана, молитвенно сложив руки, смотрела на него с безмолвным обожанием. Жозиана острее чем когда-либо ощутила себя жертвой несправедливости.

– Привет, Эме! – закричали девочки, увидев в гостиной соседку.

Жозиана не стала вникать в эту новую загадку и поспешила удалиться.

– Играть, играть! – требовала Венеция.

Моргана потянула Барта за рукав:

– Ты был сегодня у Симеона?

– Да, у него все отлично! – ответил Барт, подражая энтузиазму Жоффре. – Как поест – блюет, но это хороший симптом. Значит, лечение действует. Когда помрет, тогда уж никаких симптомов.

– Барт, – тихонько одернула его Эме.

Сестренки смотрели на него, приоткрыв рты в горестном изумлении.

– Но доктор Жоффре дал мне название одного лекарства, чтобы я купил его Симеону в аптеке, – спохватился Бартельми. – Такая штука, от которой человек становится сильным как супермен. Это лекарство принимают велогонщики, чтобы победить в «Тур де Франс».

Венеция с трудом могла представить себе Симеона в роли велогонщика, но все-таки заулыбалась. Моргана смотрела в пол.

– Я, – тихо сказала она, поднимая голову, – половинка Симеона.

И показала раскрытую левую ладонь в подтверждение этих странных слов.

– Я хочу его видеть, – добавила она.

Ей не дали увидеть умершую мать. Теперь она хотела видеть живого Симеона.

– Увидишь, – пообещал Барт. – Я попрошу доктора Жоффре.

Жоффре не внушал ему такого страха, как профессор Мойвуазен. Однако он очень сомневался, что врач даст согласие. Детям вход в отделение был запрещен во избежание инфекции.

В 19:00 с такой же военной точностью явилось новое увлечение Барта. Им оказался блондин очень высокого роста, прямой как палка, с лицом, испещренным оспинами от подростковых прыщей.

– Хэлло, Джек! – приветствовал его Бартельми. – Девочки, это Джек. Мой приятель.

– God bless you! – провозгласил гость, и лицо его перечеркнула улыбка. – My name is Mike.

– По-моему, он не Джек, а Майк, – сообщила Моргана, изучавшая английский.

– Yes, Mike, – подтвердил молодой человек. – Я не много хорошо говорить француски.

– Мы уже поняли, – сказал Барт.