Ой упало солнце: Из украинской поэзии 20–30-х годов

Сбежала с горы и нагая легла,
не знает, не знает, не знает, зачем
пред солнцем колени она развела,
его принимая как мужа.

Такой волноход и слепящая рябь,—

похоже, похоже, похоже вот-вот! —
тень — и пропала, и только следы:
рыба дугою-стрелой из воды…

Да было ли это:

                        банда, пожар…
Над ней надругались —
                           и бросили в жар…
Рабы мы, какие еще мы рабы!
Море, о море, ты полюби!

О, как она вырвалась, бросилась в лес,—

бежала, бежала, бежала — о страх! —
навстречу оскалы чудовищ
                                                   и блеск
пожара,
и небо в кровавых следах.

Был мертвым, и диким, и проклятым час,

когда она в полночь упала в траву…
Теперь уж не знаю ни наций, ни рас,
свободу людей
                         своим богом зову.
Я стану бороться, идти буду я
в иные —
                   без рабского ига края…
Рабы мы, какие еще мы рабы!
Море, о море, ты полюби.

А море волнуется,

                            рушит и строит:
в нем столько проклятого сносится вновь.
Любовь моя чистая, непогрешимая,
непостижимейшая любовь!

1926

ЗА ТУЧАМИ ОБВАЛЫ

Паду, паду, паду
на голубую глубь.
Синь,
просинь
в сияющем саду.

Возьми меня, природа,

и назови своим.
Синь,
просинь
в сияющем саду.

Как ты меня будила,

как ты меня вела!
В моей душе не ты ли
три вихря подняла!

Три смерча — и три гимна,

три песни бытию:
мой труд,
мое горенье,
любовь и смерть мою.

С одним — себя творю я,

с другим — к мечте иду,
любовью облучаюсь
в сиреневом саду.

Паду, паду, паду

на голубую глубь.
За тучами обвалы
грохочут, как в аду.

1926

«Я ль виновен, что Анжела…»

Я ль виновен, что Анжела
то щипнет меня, то ерзнет,
вдруг склонится: Ли —
испугает: Ка —
              Анжелика, Анжелика,
разве ж можно несерьезно?
Можно ли так, а?

Стан упругий твой, Анжела,

и округлости, и спелый
локон,
            локоть твой…
Что это со мной?
           Анжелика, Анжелика,
допустимое ли дело?
Ты всему виной!

Я ж хожу себе, Анжела,

никогошки — никого я! —
только ты как га —
баба ты яга.
           Анжелика, Анжелика,
сорванец ты, что с тобою,
можно ли так, а?

Ну пускай бы ты, Анжела,

шла по делу — ведь болела.
На меня была ты зла.
(Ну, дразни же: Ла!)
            Анжелика, Анжелика,
что ж пришла вчера без дела —
крепко обняла?

18. XI. 1929

ВЕТЕР С УКРАИНЫ