Окаянные девяностые

Ответ мог дать только Гэрбер, но он давно отошел от дел и не по своей воле. Комиссия заместителя Директора ЦРУ, проводившая расследования в отношении находившегося у него на связи агента «Колокол», пришла к заключению: агент подставлен КГБ и занимался дезинформированием посольской резидентуры. Разразился грандиозный скандал, и Гэрберу пришлось уйти в отставку.

Несмотря на это, интуиция подсказывала Саттеру — ниточку к вратам «Ада» мог дать именно Гэрбер и его агент «Колокол». Он доложил свои соображения Ролфу. Тот скептически отнесся к предложению о встрече с Гэрбером, но, поразмыслив, дал согласие на командировку в США. На следующий день Саттер занял место в самолете и вылетел в Вашингтон.

В архиве Лэнгли, только после настойчивой просьбы Ролфа, ему выдали личное дело Гэрбера и материалы расследования в отношении «Колокола». Прочитав их от корки до корки, Саттер не изменил своего мнения и, созвонившись с бывшим разведчиком, договорился о встрече.

На следующий день он выехал к Гэрберу. Забытый коллегами, он жил уединенной жизнью в пригороде Вашингтона. За невысокой оградой, в густой зелени сада прятался скромный одноэтажный дом. Во дворе, у клумбы грузный старик сноровисто работал ножницами над кустами роз. На звук звонка он обернулся. Квадратная челюсть боксера, приплюснутый нос, большие широко расставленные глаза лишь отдаленно напоминали энергичного, с бульдожьей хваткой Карла Гэрбера, запечатленного на архивной фотографии 14-летней давности.

— Хеллоу, сэр — поздоровался Саттер и уточнил, — извините за беспокойство, вы Карл Гэрбер?

— Ну не Карл же Великий, — колючий характер отставного разведчика не изменило даже время.

— Я — Джон, — представился Саттер и напомнил: — Вчера мы договорились о встрече.

— Ну договаривались, и что?

— Позвольте войти?

— А мы что, не можем здесь поговорить?

— Видите ли, сэр, у меня к вам конфиденциальный разговор.

— Ладно, заходи, — буркнул Гэрбер, открыл калитку и, тяжело переваливаясь на ногах-тумбах, двинулся к беседке.

Саттер вошел во двор и последовал за ним. Гэрбер кивнул на лавку и продолжил сверлить его колючим взглядом.

— Сэр, у вас прекрасный розарий. Этот вид роз любит моя жена, — Саттер использовал простой, но безотказный прием, чтобы установить контакт, и заговорил об увлечении хозяина.

На этот раз прием не сработал. В глазах Гэрбера сохранялся холодок, а голос по-прежнему был сух. Хмыкнув, он поторопил:

— Ближе к делу, Джон!

— О’кей. Сэр, меня интересуют некоторые подробности одной операции из вашей прошлой работы в Москве.

— Чт-о?! — ощетинился ежом Гэрбер и процедил. — А-а, понятно, как же я сразу не догадался. Ты из вонючей конюшни ЦРУ!

Такой оборот дела обескуражил Саттера. После скандала, случившегося с Гэрбером 14 лет назад, он и не рассчитывал на теплый прием. Но то, что произошло, стало для него холодным душем. Реакция бывшего разведчика, казалось, не оставляла шансов на продолжение разговора. В отчаянии Саттер обратился к патриотическим чувствам Гэрбера.

— Сэр, правительство США нуждается в вашей помощи!

— Чт-о?! Какое еще правительство? Какая еще… — осекся Гэрбер.

Его грудь ходила ходуном, пальцы сжимались в кулаки, но гнев в глазах потух. Саттер воспользоваться паузой и выпалил:

— Я из посольской резидентуры в Москве! Во время службы вы, сэр, занимались важной проблемой, ее кодовое название «Бездна»! Информация о ней востребована как никогда, и я рассчитываю на вашу помощь!

— А-а, помощь? Поздно спохватились! Где же вы раньше были? — бурчал Гэрбер, но на тон ниже.

— Новое руководство ЦРУ непредвзятым взглядом посмотрело на ваши материалы по «Бездне» и оценило их как очень важные.

— И для этого понадобилось 14 лет?! Я же еще тогда пытался доказать, что «Бездна» — это не блеф русских! Но меня не захотели слушать, сделали идиотом и погнали в шею!

— Сэр, я изучил ваше дело и скажу: расследование было проведено предвзято. Члены комиссии…

— Какие члены? Остолопы! Эти чугунные задницы из Лэнгли! — кипятился Гэрбер. — Они же живого агента в глаза не видели! Они только и думали, как бы вылезти из собственного дерьма и найти крайнего!

— Сэр, от имени руководства разведки я приношу вам извинения, — взял на себя лишнего Саттер.

— Их надо было приносить четырнадцать лет назад! А сейчас припекло, и вам понадобился старина Карл!

— Сэр, с этим я и прилетел к вам из Москвы. Ситуация в России развивается по непредсказуемому сценарию. Наши политики требуют от нас оперативной и достоверной информации. Мне нужны ваши старые связи в России, имеющие выход на «Бездну».

— Политики? Негодяи! Они еще смеют требовать?

— Сэр, вы слишком строги к ним. В Белый дом пришли люди, понимающие значение разведки.

— Чт-о?! Не будь наивен, Джон! — отмахнулся Гэрбер. — Разведка всегда копалась в грязном белье в интересах политиков, а когда их темные делишки всплыли, они, спасая свои шкуры, валили все на нас.

— Сейчас времена изменились, сэр.

— Времена может и изменились, но людишки все те же. Ладно, Джон, хватит болтать о засранцах! Что тебя интересует по «Бездне»?