Окаянные девяностые

Саттер, зная о взрывном характере Гэрбера, продолжал играть на его уязвленном самолюбии.

— Сэр, я проанализировал ваши оперативные разработки и должен признать, — вы агентурист от Бога.

— От Бога или нет, но информация моих агентов докладывалась самому президенту, — не стал скромничать старый разведчик, и в его голосе зазвучали ностальгические нотки. — Я так тебе скажу, Джон, если бы политики и шефы-ослы не мешали, то интереснее, чем наша работа нет. Я отдавался ей всей душой. Агенты — самая увлекательная из книг — книга невероятных человеческих судеб. Я научился ее читать, и от меня, как от Фултона и Клеменса, агенты не бегали.

— Сэр, меня интересует один из них — «Колокол», точнее, его информация по «Бездне». Насколько я понял, этот объект располагался в Свердловской области между городами Верхняя и Нижняя Салда.

— Да, там русские прятали сверхсекретный полигон. Я почти добрался до него, но все изгадил болван Фултон!

— В своих донесениях вы ссылаетесь на «Колокола». Я перерыл все архивы, но так и не нашел ни одного его сообщения.

— И не найдешь! — буркнул Гэрбер.

— Почему?

— А все из-за засранца Фултона. Надутое ничтожество, а не резидент, пошел на поводу у выскочки Флеменса. Тот носился со своим суперагентом Джо. А я был уверен, Джо двурушник! Он работал на КГБ! Его информация — это мистификация русских.

— Я изучал сообщения Джо, и у меня сложилось впечатление, что они девальвировали информацию «Колокола».

— Вот, и ты заметил, а Фултон нет. Он и Флеменс подставили меня с «Колоколом», а потом навесили всех собак.

— Время показало, что правы были вы, сэр, — Саттер старался, как мог, смягчить горечь прошлого.

— Джон, разве от этого легче? Время уже не повернуть вспять.

— Время да. Но попытаться сделать то, что не удалось вам, можно.

— Ты берешься за эту миссию? — оживился Гэрбер и в его глазах вспыхнул азартный огонек.

— Да, сэр, и рассчитываю выполнить ее с вашей помощью, — подтвердил Саттер.

— Выполни, Джон! Утри этим чугунным задницам нос!

— Но для этого мне нужен выход на «Колокола». У вас же был личный способ связи с ним?

— К сожалению, Джон, он не сработает. «Колокол» ушел на дно.

— Жаль, очень жаль. Но может существовали другие, пусть даже опосредованные каналы выхода на «Бездну»?

— Извини, Джон, не помню, столько лет прошло.

— А наводки «Колокола» на тех, кто имел выход на «Бездну»?

Гэрбер задумался. Саттер нервно кусал губы. Наводки — это было последнее, на что он мог рассчитывать. В досье на «Бездну-Ад» резидент Фултон, то ли из-за неприязни к Гэрберу, то ли по другим причинам, их не внес. Они могли сохраниться только в памяти старого разведчика. Тот мучительно вспоминал:

— Джон, даже не знаю, поможет это или нет, — мялся Гэрбер, — но среди тех, на кого «Колокол» давал наводку, проходил Ник — Николай. Он имел интересную фамилию то ли Широкий, то ли Просторный, но то, что Ник, так точно. Лет 25–30, не больше, инженер, входил в группу молодых исследователей, работавших в области аэродинамики.

— О, это уже что-то! — оживился Саттер.

— Родом Ник был из Свердловска.

— Сейчас Екатеринбург.

— Неважно. Важнее то, что тетка Ника в конце 70-х выехала из Свердловска на постоянное место жительства в Гамбург. Через нее я собирался втянуть Ника в вербовочную ситуацию.

— Тетка — это уже ниточка! А что вам известно о ней? — воспрянул духом Саттер.

— В двух словах не расскажешь. Пойдем в дом, там и поговорим, — пригласил Гэрбер.

За ланчем старый разведчик обратился к своей памяти. Прошлые воспоминания согрели его душу, и он окончательно оттаял. Разговор растянулся на два часа, но Саттер нисколько не сожалел. Образы «Колокола» и «Ника» обросли важными деталями, а с ними росли шансы на то, что ему удастся выполнить миссию и разгадать тайну «Бездны-Ада». Покидая скромный дом Гэрберов, Саттер не мог сдержать эмоций и прочувственно сказал:

— Сэр, печально видеть, как судьба жестоко обошлась с вами. Я доложу руководству и надеюсь, справедливость восторжествует.

— Оставь, Джон, это пустое. Я старый человек и мне много не надо. Наша профессия приносит людям только горе. За совершенные грехи надо страдать. Душа человека принадлежит Господу, и только он волен распоряжаться ею. Мы же присвоили себе его право. И не важно — во имя кого или в интересах чего: США, президента или ЦРУ, мы покупаем и продаем людские души.

— Сэр, это тайная война, а в ней нет правил. Важен только результат, — возразил Саттер.

— Результат? Не знаю, не знаю, покупая чужие души, мы каждый раз теряем что-то в своей. Извини, Джон, не обращай внимания на брюзжание старика. Возможно тебе повезет больше, чем мне. Удачи! — пожелал Гэрбер и, сутулясь, побрел к кустам роз.

Саттер проводил его печальным взглядом, сел в машину и выехал в Вашингтон. По дороге и позже в самолете он испытывал двоякое чувство. С одной стороны беседа с Гэрбером дала ему шанс найти ключ к «Бездне-Аду», с другой — размышления старого разведчика породили в душе самого Саттера смуту. Он невольно задумался о собственной судьбе, но ненадолго.