Окаянные девяностые

К нему чертом подлетел Барсуков, подхватил под руку и по обледеневшим ступенькам повел к заводской проходной. За стеклянными дверями угадывались «вертушки» с бдительной охраной. Харламов невольно замедлил шаг, в животе неприятно засосало, сказывалась лагерная аллергия на решетки и форму. Перемена в его лице не укрылась от Барсукова, и он поспешил заверить:

— Павел Игоревич, не волнуйтесь, все на мази! Вопрос с допуском мною согласован.

Они зашли на проходную. Суровая контролерша, смерив придирчивым взглядом их физиономии с фотографиями в паспортах и списком на проход, открыла вертушку. Харламов последовал за Барсуковым. Тот уверено вышагивал по широкой, устланной красной ковровой дорожкой мраморной лестнице. Несмотря на лихолетье, обрушившееся на Россию, ощущение незыблемости и финансового могущества исходило отовсюду: от дубовых панелей в коридоре, суперсовременной мебели в приемных и вышколенных секретарш, бескрылыми птахами порхавших на страже у порогов кабинетов своих начальников. Крошков, Тишковский, Тиханов мелькали перед глазами Харламова надписи на дверных табличках, выполненных из серебристого металла. Барсуков смело распахнул одну из них и через приемную без стука прошел в кабинет.

Харламов вслед за ним переступил порог и почувствовал себя неуютно в огромном, с высоченными потолками кабинете-зале. У дальней стены, за необъятным столом, заставленным батареей телефонов, восседал вечный заместитель генерального — Николай Тишковский. Невзрачного вида человечек, с маленькой и абсолютно лысой головой, серым от бессонницы и хронического гастрита лицом. Вынырнув из горы документов, он бросил короткий, недовольный взгляд на посетителей, узнал Барсукова, кивнул головой и жестом предложил занять места за столом заседаний.

Харламов впервые был принят на таком высоком уровне и чувствовал себя не в своей тарелке. Не помогали ему ни модный костюм, ни модная прическа. Чего нельзя было сказать о Барсукове. Бывший прапорщик, не один раз смотревший в глаза самому командиру дивизии — грозному генералу Сергею Кудрину, прослуживший свыше 15 лет в должности начальника склада ГСМ и переживший десятки ревизий, вел себя в кабинете заместителя генерального как дома. Он энергично перебирал рекламные проспекты, отобрал три и подсунул Харламову. Тот не успел посмотреть, к ним присоединился Тишковский.

— Мой деловой партнер, Павел Игоревич, — представил Харламова Барсуков.

— Очень приятно, Тишковский Николай Александрович, — отрекомендовался хозяин кабинета, на удивление крепко пожал руку Харламову и предупредил: — Господа, заранее хочу извиниться, генеральный сегодня убывает на переговоры в Италию и вряд ли примет. Но мы, в принципе, в этом составе можем решить вопрос.

— Жаль, конечно, но что поделаешь, — посетовал Харламов и предложил: — Я согласен работать и в таком формате.

— В таком случае, Павел Игоревич, давайте сразу перейдем к делу, — предложил Тишковский.

— Не возражаю! Как скоро можно начать поставки, каковы будут их объемы и регулярность?

— По отходам практически в любых количествах.

— Николай Александрович, нас больше интересует кондиционный материал. Наш бизнес, в основном, ориентирован на Европу.

— С этим намного сложнее, каждая тонна находится на строгом контроле. Кроме того, весьма трудно в техническом плане реализовать проект Леонида Петровича.

Это заявление Тишковского насторожило Харламова. Он с недоумением посмотрел на Барсукова. Тот заерзал в кресле, а его вороватые глаза забегали. Харламов перевел взгляд на Тишковского. Тот поигрывал карандашом и выжидал.

«Сволочь, набиваешь себе цену!» — оценил этот его ход Харламов и, с трудом сдерживая себя, чтобы не разразиться четырехэтажным матом, процедил:

— Леонид Петрович, я не понял, шо за дела?

Барсуков нервно сглотнул и поспешил разрядить обстановку.

— Павел Игоревич, все будет, как я обещал! Остались технические детали и в ближайшие дни они будут решены.

— И сколько еще ждать?

— Совсем немного. С локомотивной бригадой у военных я договорился, стрелочники прикормлены. Перегрузить титан из заводского вагона в наш — не проблема. Крановщик будет тоже свой человечек.

— А сертификаты, а накладные, с ними как? — допытывался Харламов.

— Вопрос решен положительно.

— Так в чем проблема?

— В начальнике транспортного отдела. Он в таких объемах не решается отгружать, — пояснил Барсуков и обратился к Тишковскому. — Николай Александрович, необходима ваша поддержка. Он говорит, что без команды не начнет отгрузку.

Тишковский, избегая тяжелого взгляда Харламова, невнятно пробормотал:

— Господа, вы же понимаете всю деликатность нашей сделки. Поэтому я не могу отдать письменного указания начальнику транспортного отдела. Этот вопрос вы должны решить с ним как-то сами.

— Решим, решим! Я с ним уже почти договорился! — поспешил заверить Барсуков. — Ему будет достаточно вашего устного распоряжения.

— Хорошо, — согласился Тишковский и уточнил: — Работать будем через ООО «ЛиК», или есть другой партнер?

— Нас вполне устраивает Леонид Петрович, — подтвердил Харламов.