Окаянные девяностые

— Тогда перейдем к делу. Ты профессионал и знал, на что шел. Проиграл, но держишься, как настоящий мужик, за это уважаю и предлагаю сделку.

— Какую? — встрепенулся киллер.

— Наверное, есть жена и дети, а дети маленькие? — прощупывал его Раздольнов.

Киллер промолчал, за него говорили глаза.

— Сколько их у тебя, двое, один?

— Двое, — обронил киллер, и гримаса исказила его лицо.

— Двое? Да, по нынешним сволочным временам одной матери их не поднять. Но ты можешь им помочь.

— Как?

— Сто тысяч долларов за твою достойную смерть и имя той твари, что заказала меня. Мое слово ты знаешь, так как?

Киллер отвел взгляд в сторону и с его искусанных губ слетело:

— 150.

— Хорошо, будь по-твоему, — не стал торговаться Раздольнов и поторопил с ответом. — Так кто меня заказал?

— Крест, — обронил киллер.

— Сволочи Харламовы! Кончать их надо! — взорвался Галлиев.

— У-у, твари! — зарычал Раздольнов и швырнул бутылку с водой в киллера.

Тот попытался дотянуться до нее. Но силы его оставили, и он зашелся в судорожном кашле. Сукровица и рвота выплеснулись ему на грудь. Галлиев брезгливо поморщился и обратился к Раздольнову.

— Палыч, так чо с этой дохлятиной делать?

— Очухается, возьмешь у него координаты жены.

— А на хрена?! Он щас подохнет!

— Я слово дал!

— Понял, а потом?

— На тот свет, — распорядился Раздольнов, возвратился на виллу, заперся в кабинете и до вечера не покидал его.

С наступлением сумерек из ворот виллы выехала БМВ, за рулем находился Галлиев. Проехав около километра, он свернул с шоссе на узкую каменистую дорогу, она вывела к морю. Остановились на высоком обрыве. Внизу, в чернильной темноте ворочалось и монотонно гудело море. Волны грозно обрушивались на берег, пенистыми языками карабкались по скалам и, шипя в бессильной злобе, скатывались вниз. Галлиев осмотрелся, никого не заметил, открыл багажник, вытащил два упрятанных в мешки тела, привязал к ним камни и сбросил в море. На виллу он возвратился, когда все спали, бодрствовала только охрана.

На центральном посту службу нес Алексей Смирнов. Одним глазом он косил на экран дисплея системы охраны и сигнализации, а другим на телевизор. Шел американский триллер. Свой в доску парень, полицейский — Сильвестр Сталлоне, крушил полчища мафиози и продажных копов.

— Как обстановка, Леша? — поинтересовался Галлиев.

— Спокойно. А у тебя? — спросил он.

— Кормят рыб.

— Туда им и дорога.

— Шеф у себя?

— Да, но уже спит.

— Ладно, доложу завтра. Вымотался, как собака, ноги уже не держат, — пожаловался Галлиев и направился к себе, по пути заглянул в бар, выпил водки, поднялся в спальню, не раздеваясь, рухнул на постель и тут же забылся мертвым сном.

В комнатах виллы и во дворе воцарилась тишина. Изредка ее нарушали скрип песка под ногами Алексея, совершавшего обход территории, и гул машин, проносившихся по приморскому шоссе. Огромная, яркая луна выплыла из-за гор и залила все вокруг таинственным, мерцающим светом. Потянувший с моря ветер принес прохладу.

Раздольнов поежился, поправил одеяло и снова погрузился в сон. Он оказался недолгим. Топот ног и громкие голоса подняли его из постели, яркий свет лампы слепил глаза. В спальню бесцеремонно ввалились полицейские, за их спинами переминались Епифанов, Галлиев и Стрельцов. Капитан-полицейский выступил вперед и на хорошем русском потребовал:

— Господин Раздольнов, прошу вас одеться и следовать за нами!

— Куда? По какому праву? Вы что себе позволяете? — возмутился он.

— Для дачи показаний.

— Каких еще показаний?! Вы в своем уме?! Я гражданин другого государства. Без представителя нашего посольства и своего адвоката я шагу не ступлю.

— Господин Раздольнов, вы находитесь на территории Италии и обязаны соблюдать ее законы. Не вынуждайте нас применять силу! — повысил голос капитан.

— Это произвол! На каком основании?

— Во дворе стоят ваши машины?

— Да, а что?

— Сегодня, на одной из них совершена серьезная авария, есть пострадавшие.

— Какая еще авария? Я весь день находился на вилле! Мои компаньоны и прислуга могут подтвердить!

— Господин капитан, это я ездил на БМВ, но не совершал никакой аварии, — Епифанов пришел на выручку Раздольнову.

— Если не совершали аварии, то почему она в таком состоянии? — допытывался капитан.

— Не справился с управлением, меня занесло на повороте, но никто не пострадал.

— Кто, где и что совершил, мы разберемся. А пока, господин Раздольнов, проследуйте за нами и не заставляйте применять силу! — пригрозил капитан.

Раздольнов вынужден был подчиниться, поднялся с кровати и, яростно сверкая глазами, прорычал:

— Мне что, в трусах ехать?

— Одевайтесь, мы подождем.

— Вы что, капитан, любитель мужского стриптиза?

— Хорошо, мы выйдем, — согласился полицейский.

Раздольнов остался один. Одеваясь, он старался, как мог, тянуть время, и пытался понять, что же на самом деле стоит за действиями полиции, но так и не нашел ответа и отдался в ее власть. В плотном кольце полицейских его провели к микроавтобусу, усадили в «обезьянник», наручники не одели, но глаза завязали. На свои вопросы он так и не получил ответов, полицейские отделывались общими фразами: «В участке вам все объяснят».