Окаянные девяностые

— Не гони лошадей! — осадил его Сова и пояснил: — Тут надо устроить все по уму. И первое, чтобы наши рожи в этом деле не засветились.

— Это как же?

— А так, убрать Пашку чужими руками.

— Ну, и на хрен мы тут собрались, если бабки другим перепадут? — потерял интерес Рэмбо.

— Опять ты бежишь впереди паровоза, дослушай до конца! — начал терять терпение Сова.

— Ладно, молчу, базарь дальше.

— Вальнем Пашку мы, но надо так вальнуть, чтобы ни старший Харламов, ни Гасан не могли кинуть нам предъяву.

— Слушай, Сова, я чо-то не просеку этих ходов? — запутался Галлиев.

— Ну че тут непонятного? Они не должны косить на нас!

— А на кого тогда?

Сова выдержал многозначительную паузу и объявил:

— На Мецената!

У Галлиева отвисла челюсть.

— Ни хрена себе?! Вот это крутой замес! — только это и мог он сказать.

— Не то слово, Вил! Классная подстава! Если Меценат сцепится с синяками, то мы опять будем в дамках! — восхитился Рэмбо.

— Палыч, наверно, придумал? — предположил Стрельцов.

— Володь, ну какая тебе разница, наше дело найти крысу рядом с Меценатом, под него подтащить бригаду, а потом концы спрятать в воду.

— Бригаду, однозначно, надо искать на стороне, вот только где? — задался вопросом Галлиев.

— А чо далеко ходить, подтянем курганских. Я могу с Саньком перетолковать, мы с ним в корешках ходим, — вызвался Рэмбо.

— Рискованно, слишком близко! — отверг его предложение Сова.

— Близко, далеко это не решит проблемы, здесь нужен другой подход. К Харламову лучше подбираться с длинного конца, — размышлял Стрельцов.

— Какого, какого, длинного? Ха-ха, — расхохотался Рэмбо и, подмигнув Галлиеву, спросил: — А сколько тот конец сантиметров?

— Помолчи! — цыкнул Сова и обратился к Стрельцову. — Давай дальше, Володя!

— Надо влезть на бизнес, — канал Харламовых и Мецената. Запустить по нему бригаду, потом вывести ее на Екатеринбург и на Пашку, а дальше уже дело техники.

— Туфта все это, Вован! — отмахнулся Рэмбо.

— Слишком сложно и нет гарантии, шо Пашка клюнет, — согласился с ним Галлиев.

— Не скажите, в последнее время почти все сделки идут через Пашку. Если подкинуть серьезную наживку он обязательно клюнет, — стоял на своем Стрельцов и предложил: — А подставу лучше всего начать с Прибалтики.

— Легко сказать, а как сделать? — задался вопросом Сова.

— Меценат и Харламовы гонят цветмет и редкоземы через Эстонию, так ведь?

— Ну гонят, и чо?

— А ты знаешь, кто на них работает в Эстонии?

— Есть там один хитрожопый еврей — Биберман.

— Вот к нему и надо искать подходы.

— А чо, вариант, может сработать! — загорелся Сова.

— Но заходить к Биберману надо через иностранца, чтобы на нас даже Меценат не мог подумать.

— Иностранец, говоришь? Найдется, и не один! Молоток, Володя! Чувствуется, в КГБ учили не только палить, но и мозгами шевелить, — похвалил Сова.

— Палят в тире, а нас учили стрелять на поражение, — холодно заметил Стрельцов.

— Ну ладно, Володя, не лезь в бутылку, это было вчера, а сегодня мы в одной лодке.

— Вот только гребем не туда.

— Какие рулевые, так и плывем. Я после четвертого курса в стройотряде пахал на БАМе, строил дорогу в светлое коммунистическое будущее, а приехал в дикое капиталистическое настоящее. А в нем, Вова, ЧЧВ — человек человеку, нет, не брат, как нам раньше говорили старшие товарищи, а волк.

Стрельцов промолчал. Сова свернул разговор, снова разлил водку по рюмкам и заметил:

— Я вот что скажу, братва, хоть время сейчас сволочное, но мы не сволочи, поэтому выпьем за упокой души грешника Пашки Харламова!

Галлиев и Рэмбо поддержали его. Стрельцов не стал пить и вышел из бильярдной.

— Кэгэбэшник недобитый, — буркнул ему вслед Рэмбо.

— Чистоплюй хренов! У нас таких в Чечне на подхозе держали! Брезгует нами! — завелся Галлиев.

— Вил, угомонись! — осадил его Сова.

— Чо угомонись, та хто он такой? Я в Чечне воевал, а он где?

— Не знаю, как ты там воевал, но если бы не Вовка, то Палыча положили бы в Италии. Тебя почему-то рядом не оказалось?

— Та я…

— Хорош, Вил, кончай базар! — положил конец перепалке Сова, налил водку в рюмку, выпил и вышел из бильярдной.

В тот день ни он, ни Раздольнов больше к разговору о Харламове не возвращались. Последующие события показали, предложение Стрельцова нашло поддержку. На следующий день Астоян отправился в Таллин, а через два дня в Италию вылетел Раздольнов, пробыл там меньше суток и когда возвратился Екатеринбург, то все закрутилось в бешенном темпе. В тот же день он вызвал к себе Стрельцова, разговор проходил один на один, и поручил ему исполнение главной роли в задуманном им хитроумном плане устранения Харламова-младшего.

29 апреля Стрельцов с паспортом на новое имя, связи Раздольнова в УВД Свердловской области работали безотказно, сменив прическу и обзаведясь накладными усами, вылетел в Москву. Вслед за ним следующим рейсом отправился Рэмбо. Ему, по замыслу Раздольнова, предстояло стать незримой тенью Стрельцова, сопроводить его в Таллин, где должна была произойти завязка комбинации, которая бы решила судьбу Павла Харламова.