Окаянный император. Роковое путешествие

— Господи Иисусе Христе, Боже наш, благослови нам пищу и питие молитвами Пречистыя Твоея Матери и всех святых Твоих, яко благословен еси во веки. Аминь!

За нашими спинами неслышными тенями заскользили вестовые с бутылками и блюдами. То тут, то там между сидящими возникали их руки в перчатках, чтобы наполнить фужер или тарелку.

— Господа! — я поднял фужер с вином. — Ныне славный день. Сегодня наш флот пополнился новым кораблем. Этот броненосец будет гордо нести стяг святого Андрея на морях, омывающих наше Отечество и в мировом океане. Уверен, его команда с достоинством будет носить форму, овеянную славой предков. Петр Великий изрек: «Все воинские корабли российские не должны ни перед кем спускать флага, вымпелы и марсели под страхом лишения живота». Биться насмерть ради империи — вот высшая доблесть! В истории нашей было уже три «Сисоя Великих», и ни один из них не сдался неприятелю. Поднимем же бокалы за славное будущее четвертого!

— Ура! — прокричали офицеры, вставая и поднимая бокалы.

Пригубив напитки, собрание приступило к обеду. Говорить о политике, религии и личных отношениях в кают-компаниях было не принято, поэтому речь вполне ожидаемо зашла о развитии флота. Тем более и повод был отличный. Именно на это я и рассчитывал.

— Мне кажется, господа, за броненосцами будущее кораблестроения, — начал капитан. — Шутка ли — орудия в двенадцать дюймов! Перед этой мощью мало кто устоит.

— Почему же? — возразил молодой офицер с погонами лейтенанта. — При таких калибрах у противника сам броненосец становится уязвим пред его артиллерией.

— В этом случае калибр можно и увеличить, — подключился мичман.

— В оном случае, господа, получится гонка орудий и брони, — заявил Макаров. — Оружейники будут увеличивать пушки, а корабелы толщину брони. Не тупик ли это?

— Если не ошибаюсь, с увеличением размеров стволов падает скорострельность? — решил я подлить масла в огонь. — В итоге левиафаны обретут зубы, коими не смогут пользоваться часто.

— У этой проблемы есть еще один аспект — скорость хода, — продолжил адмирал. — Чем тяжелее судно, тем оно медленнее и хуже маневрирует. В итоге становится легкой целью для вражеских наводчиков.

— А для этого как раз таки существует броневой пояс, коий предохранит судно от повреждения.

— И опять же начинается гонка брони и калибров.

— Господа, — решил я задать им правильное направление мысли, — а что вы предполагаете по поводу самодвижущихся мин Уайтхеда? Некоторые считают, что они способны изменить ход боевых действий на море…

— Не знаю, не знаю, Николай Александрович, — подключился к беседе еще один лейтенант. — С одной стороны, это быть может и так, а с другой, есть противоминная артиллерия. Она прекрасно борется с миноносцами, расстреливая их до того, как они выходят на дистанцию выстрела.

— Но техника не стоит на месте, как усовершенствуются орудия с броней, так и мины будут увеличивать скорость и запас взрывчатки. Если не ошибаюсь, нынешние модели способны преодолеть треть мили на двадцати семи узлах. Вообразите, что будущие модели будут проплывать в десять-двадцать раз больше и гораздо скорее.

— Это действительно станет проблемой… Вот только сие отдаленная перспектива.

— Наука в последнее время движется вперед все быстрее… А что по этому поводу думаете вы, Степан Осипович?

Макаров на мгновение замялся, словно решался, говорить ли дальше, или лучше промолчать.

— Я полагаю, что нам надо рассмотреть перспективы внедрения в наш военный флот безбронных судов.

— Безбронных?.. Но как?… Военный корабль без защиты — разве подобное возможно? — послышались возгласы с разных концов.

— Господа, господа, к порядку! — повысил голос старший по кают-компании. — Степан Осипович, несомненно, пояснит свою идею, пока же предлагаю тост за здоровье его императорского высочества, наследника престола!

— Спасибо, господа! Но мне, как и вам, не терпится услышать доводы адмирала, — проговорил я, пригубив вина.

— Предложение простое, как мы с вами выяснили, судно, утяжеленное защитой, становится медленным и неповоротливым. Не лучше ли этот вес употребить на другое, например, на дополнительные орудия или самодвижущиеся мины.

— Но позвольте, — не выдержал лейтенант, — а как же оно будет защищаться? Одно единственное попадание нанесет непоправимые потери.

— С помощью скорости и маневра! Представьте себе миноносец, достигающий сорока узлов, вооруженный несколькими пушками малых калибров и установками самоходных мин. Непрестанно маневрируя, он сможет выйти на дистанцию и нанести смертельный удар любому противнику. А теперь представьте, что таковых судов в эскадре десяток или два. Справится ли враг с таким роем и сможет ли избежать попадания нескольких десятков торпед, которые будут по нему выпущены?!

За столом воцарилась тишина. Перед мысленным взором офицеров гремели морские баталии с невиданными кораблями. Изрыгали огонь стальные гиганты, а между ними сновали москиты, которые наносили этим титанам смертельные раны.

— Простите, Степан Осипович, вы не ответили про защиту. Что будет, если в такое судно попадет неприятельский снаряд?