Океан и Деградация (СИ)

— Тея, выпей лекарство, — напоминает. Девушка обращает равнодушный взгляд на женщину, ответив спокойным кивком.

— Хорошо, — Роббин прикрывает дверь, обернувшись к сыну, который поглядывает на настенные часы.

— Ты ужинал? — мать интересуется шепотом.

— Да, — он щурится, с подозрением покосившись на женщину. — С чего это тебя интересует?

— Сделай вид, что нет, — Роббин дает странный указ, направившись обратно к комоду, чтобы проверить свое внешнее состояние в зеркале, а парень продолжает с недоумением смотреть на неё, стоя на месте. — Мне нужно, чтобы ты проследил за тем, сколько съедает Тея.

Он закатывает глаза, опустив руки, и ставит их на талию, немного задрав ткань футболки:

— А как же больше свободы? — делает медленные шаги к матери, которая поворачивается к нему, держа ремень сумки на плече, и убирает руки сына, поправив его футболку:

— Наличие свободы так же опасно, Дилан, — отходит назад, вынув из сумки связку ключей. — Просто пусть она съест всё, что я положила на тарелку, — приказывает ему, будто он может повлиять. — Там немного.

— И как это будет выглядеть? — не догоняет.

— Просто зайди и сядь с ней ужинать, — Роббин вздыхает, подняв запястье руки к плечу, чтобы проверить время.

— Я устал… — Дилан притворно зевает, покосившись в сторону.

— Не ной, — кивает на дверь, и О’Брайен вздыхает. Сдается, направившись в указанном направлении, пробубнив под нос:

— Пока.

— Удачи, — Роббин отворачивается, поспешив к входной двери, за ручку которой хватается ладонью, но притормаживает, обернувшись, правда, без понимания, что конкретно привлекает её внимание. Смотрит на комод. Может, что-то забыла?

Нет. Она приоткрывает дверь, заметно хмурясь, ведь… Не находит фотографию в рамке, которую выставила вчера утром.

Отворачивается, переступив порог, и опускает задумчивый взгляд вниз, с каждой прошедшей секундой осмысления всё сильнее погружаясь в свои тяжелые мысли.

Дилан следит за временем, прислушивается к шуму за окном, и выдыхает с облегчением, когда улавливает рев мотора. Его мать уезжает от участка, отправляясь на работу, и теперь парню остается потерпеть компанию странной девчонки, а после он отправится развлекаться с теми людьми, с которыми хотя бы можно поговорить.

Он не относит себя к людям, неспособным найти общий язык с кем-либо. Серьезно, может, Дилан слишком высокого мнения о себе, но у него никогда не было проблем с общением. А тут…

Накладывает себе вторую порцию ужина, с тяжестью, вздохнув, ведь он первую еле уплел. Хотел перекусить, чтобы не набивать желудок перед алкоголем. Но это не основная проблема.

Оборачивается, старательно избегая возможности пересечься взглядом с Теей, хотя, возможно ли это? Девушка только и делает, что смотрит в тарелку, медленно переворачивая её содержимое вилкой. Дилан садится напротив, берет столовый прибор, и повторно окидывает вниманием еду, осознав, что прием пищи в такой компании куда тяжелее без матери. Начинает с неохотой кушать, чувствуя, как девушка внезапно поднимает на него глаза, точнее, на его тарелку. Смотрит. Это нервирует, но парень сдерживается, натянув на лицо не совсем расслабленную улыбку:

— Что? — поглядывает на неё, поднося вилку к губам. Тея ерзает на стуле, перескакивая вниманием со своей тарелки на его, а лишь после поднимает взгляд на лицо парня, впервые так долго удерживая зрительный контакт с ним:

— Ты ведь уже ел, — вот так просто. Дилан останавливает вилку с едой у своего рта, успев слегка приоткрыть его. Смотрит на девушку, понимая, что требуется как-то выйти из ситуации, чтобы не вызвать подозрений, поэтому пожимает плечами, не оспаривая:

— Верно, просто… — стучит вилкой по тарелке. — Я много ем, — улыбается, сложив одну руку на груди. Тея отводит взгляд. Кажется, ей это вовсе не интересно, она просто поставила его перед фактом, а он принимается объясняться. Что ж, О’Брайен опять чувствует себя неловко, так что решается перевести стрелки:

— А ты… — указывает на её полную тарелку, ожидая, что девушка потеряется, ведь она ничего до сих пор не съела, но Тея вполне спокойно отвечает:

— Я уже наелась.

Дилан щурится, продолжая усмехаться краем губ, но уже испытывает интерес, когда задает очередной вопрос:

— Прости, но что из этого ты съела? — откладывает вилку, локтями опираясь на край стола, а ладони сцепляет, подавшись вперед. Всё ещё пытается заставить Тею смутиться, но она выглядит расслабленной, вовсе не скованной, когда поясняет:

— Помидоры. Сыр, — вилкой дергает перечисляемые продукты. — Очень сытно.

Поднимает глаза, коротко посмотрев на парня, который хмурит брови:

— Ну… А чуть больше ты скушать не хочешь? — он бы на её месте уплетал бы всё, что дают. Она ведь понимает, в каком состоянии находится? Это даже не смешно, это мерзко.

Тея остается серьезной и уверенной, когда задает встречный вопрос, озадаченно хмуря брови, и открыто уставившись на Дилана:

— Зачем, если я уже наелась?

Парень стучит пальцами по столу, не сдержав своего предположения, которое раскрывает вполне убежденно:

— Это такое самовнушение?