Океан Любви

Поодаль от забора, словно на огромном экране, появился тот, о ком я молилась. Он был с барышней. Симпатичная, успешная уверенная в себе, она шла с ним под руку в магазин за тем, чтобы он купил ей шубку… Галантный и обходительный, он светился добром и теплотой. Он согревал все пространство вокруг, и даже со стороны было тепло и приятно наблюдать за этим действом. Потом они сидели и, держась за руки, разговаривали. Он рассказывал ей о себе… о своей прошлой жизни… Он хотел согреть её озябшую и больную душу, обнажая свою. Снимая мохеровые завесы сокровенных тайн, он пытался укрыть ими холодную от одиночества душу. Причиняя себе боль, он пытался заглушить её боль. Он горел, чтобы согреть. Он горел всей душой, оставляя свое тело в жажде. Он тоже человек. Он горел. Он умел гореть, чтобы осветить тебе путь и согреть твое сердце…

– И что? Это твой выбор? Да ему и дела нет до тебя и до твоих молитв! Смотри – он такой же, как все! Что в нем особенного – самец! Ты зря теряешь время! Ты дура!

– Ну… это уже медицинский диагноз. Я и не спорю – я дура! Разве умная связалась бы с тобой! Ты так, видать, ничего и не понял и слеп по-прежнему! Разве ты не видишь, что он Отдает Душу, а не тело! Чего ты хочешь мне доказать? Все такие, как ты? Нет! Он не такой, как всё, и уж тем более не такой, как ты!

– Да он с другой бабой! Ты что дура? Не понимаешь?

«Я не отпускаю тебя! Вернись, пожалуйста» – вновь зазвучало и окутало меня заботой.

– Ты, видать, совсем примерз! Он счастлив! Значит, Бог слышит мои молитвы! Значит, всё так и надо! Ты даже не представляешь, что пытаясь сделать мне больно – ты подарил мне радость! Я неожиданно, хоть на мгновение, увидела его счастливым! Я и не мечтала об этом! Спасибо тебе!

– Счастлив говоришь? Ну, посмотри, чем это у него обычно заканчивается…

Вновь появились образы. Он спорил и ссорился с солидной дамой, которая как пиками, пронзала его своей надменностью и холодом. Она хотела новую игрушку, а он ей надоел… Он пытался противостоять этой боли, но она вгоняла его в агонию… Дама играла свою роль… актриса с холодным и ненасытным сердцем. Она рвала все покрывала тепла, любви и заботы, которыми он так бережно укрывал и согревал все время, пока они были вместе. Ей не хотелось уюта, который он пытался создать для нее, ей не хотелось заботы, которой он окружил её. Ей хотелось свободы, ярких эмоций, шумного общества и преклонения всех и вся… Она не хотела быть его… она просто имела его и позволяла себя любить… Сколько боли и ран зияло от непонимания, и как безжалостно топтали то одна, то другая дама, его теплую и открытую для настоящей любви душу своими высокими каблучками надменности и себялюбия. Они вставали своими грязными ногами, обутыми в модные, гламурные туфельки-шпильки на его грудь и топтали его открытую душу. Он выл от боли и отчаяния и раны безжалостно покрывали его нежную и открытую душу… Боль и одиночество… Он давал всё… И любовь и славу и деньги, а в ответ получал раны на нежной и заботливой душе. Дамы пользовались им, как ступенькой, вставая на его сильную и широкую грудь своими каблучками… Как же… иметь такого мужчину! Они возвышали себя над обществом, за счет того, что втаптывали в грязь его мечту о чистой и верной любви! Он ничего от них не хотел – он им всё отдавал. Он хотел только одного – любить и быть любимым! Этого хочет каждый нормальный мужчина. Только нормальных осталось ненормально мало… Всё чаще, каждый использует каждого, как ступеньку. Любовью там и не пахнет! Тела и роскошь – вот главное в этой игре. Но он не хотел играть в эту игру. Он этого никогда не хотел. Поэтому страдал и порой рвал и метал, как израненный зверь. Картины были безрадостные…