Океан Разбитых Надежд

– Иди в душ, а я пока помогу Люку.

Мою бабушку трудно напугать. Сколько бы страшилок ребята не рассказывали ей в ночь на Хеллоуин, она никогда не дрожала, хотя делала вид, что истории детей приводили её в ужас. Одной лишь мне довелось хорошо знать её, чтобы понять, что она притворяется. Сейчас же по выражению её лица можно сказать, что нет места притворствам. Бабушкино бледное, будто лунный свет лицо изображает крайний испуг.

Я послушно следую указанию, поднимая оставленную на лестнице одежду и скрываясь в ванной. В следующий миг моё лицо окутывает леденящая вода, и трезвые мысли постепенно возвращаются. Всё в памяти всплывает, словно после амнезии: и детский дом, и фотосессии, и мамин звонок… и Люк. Восприятия волнами захлёстывают друг друга, превращаясь в непроглядную муть, но одно из них, кажется, навсегда въелось в мою память. Люка таскали за кудрявые волосы, лишали возможности говорить и тушили искры в его карих глазах. Меня пробивает дрожь лишь от мысли, что я больше не смогу услышать от него ни слова.

Я сушу волосы и одеваюсь. Макияж решаю не наносить, так как визажисты и без того поработают со мной перед репетицией. Я оставляю полотенце в корзине и покидаю ванную комнату полная решимости на разговор с Люком и Билли.

Но когда я выхожу, в холле уже никого нет. Я решаю позже проведать Люка, а Билли и вовсе не показываться на глаза.

Акерс ещё в прошлом году познал все тонкости манипуляции людьми. Насилие – вот, к чему стоит прибегнуть, чтобы все падали ему в ноги. Он пользуется своей физической подготовкой, тяжёлым басом и колким взглядом. В его глазах скрывается жестокость, коварство и холод. Для него не существует ни норм, ни ценностей. Билли привык смотреть на всех свысока. И, если кто-то не будет подчиняться ему, парню придётся прибегнуть к крайним мерам.

Выходя из детского дома, я оказываюсь награждённой укоризненным взглядом Луиса. Старательно делаю вид, что мне всё равно, но в глубине души чувствую обиду.

Мама забирает мой стакан с кофе – я не успеваю сделать и пары глотков – и жестом указывает на главный вход модельного агентства. Внутри меня встречает милая девушка в сером смокинге. Белоснежная рубашка аккуратно заправлена в штаны, ремень которых туго затянут. На её губы падает белая прядь, которую она старательно завила, а позже покрыла слоем лака. Его навязчивый запах уже забился в нос.

– Не сомневаюсь в вас, мисс Лонг, – она гладит меня по спине и одаривает тёплой улыбкой. – За вами – наше будущее.

– Спасибо, – скромно отвечаю я ей.

Вообще-то на репетицию сегодня явилась точно не я одна, и у каждой модницы есть шанс на съёмку для известных журналов. Для начала нужно создать хорошее первое впечатление, а дальше всё пойдёт как по маслу.

Мы скрываемся за ширмами, после чего попадаем в большую светлую комнату. Вдоль стен выставлены белоснежные древесные кабинки. Золотые ручки играются бликами под светом ламп. Прозрачный голос девушки растворяется позади, предупредив, что мой выход через тридцать минут. На скамье около шкафчика меня уже ожидает белое платье, в котором я была на одной из последних фотосессий. Мама любезно привезла его сюда ещё до моего прихода. Ткань платьица волной скатывается по животу, тихо останавливаясь на отполированной до блеска плитке под ногами.

– Кэтрин Лонг?

Я поднимаю голову.

– Вас готов принять визажист.

Тонкие шпильки призрачно постукивают под ногами, а лицо отражает спокойствие, но, если честно, я вся на взводе. Руки тихо колышутся вдоль тела вперёд-назад, вперёд-назад; ладони собрались в полукулаки, губы слегка приоткрыты. Я мысленно ставлю галочки напротив каждого пунктика.

– Отлично выглядите, мисс Лонг! – меня встречает женщина средних лет с приготовленными кисточками для макияжа в руках.

Знаю, что она говорит про платье, но почему-то в голове проскальзывает воспоминание сегодняшнего утра. На моей щеке наверняка красуется огромный синяк от удара Акерса. Я сдержанно отвечаю женщине:

– Спасибо, вы очень добры, – я присаживаюсь в обтянутое кожей кресло, закидывая ногу на ногу.

Визажист оказывается рядом со мной через несколько минут. Женщина расставляет косметику в длинный ряд на столике перед зеркалом. Когда она приступает к делу, я позволяю себе немного расслабиться. Женщина использует консилер и тональный крем, наносит на мои веки тени тёплого розового оттенка и красит губы в такой же цвет. Плавно работая кистями, она формирует контур моих скул. Я рассматриваю в зеркале своё лицо и замираю в изумлении от того, как ловко визажист скрывает царапины на щеке.

– Почти готово, – говорит женщина, поправляя мои накладные ресницы. Она берёт подводку и рисует стрелки. – Вы очаровательны!

Я встаю с кресла и благодарю её за проделанную работу. Этот макияж мне действительно нравится больше остальных.

Всё та же девушка в смокинге сообщает, что мой выход через пять минут, и мама поправляет мою причёску. В очередной раз покрыв волосы лаком, она желает мне удачи, что бывает очень редко.